Некоторые историки, основываясь на мотивах народного эпоса – «то ли был, то ли не был, то ли еще есть, то ли будет», – сомневаются, существовал ли Меровей на самом деле. Однако хронисты еще застали очевидцев, которым довелось встречаться с чудесным героем. Они рассказывали, что на спине у Меровея росла щетина, как у вепря, на черепе был разрез для общения с божеством, на шее имелось родимое пятно особенной конфигурации – в форме креста, – а густые золотистые волосы достигали небывалой длины. Поэтому его потомков Меровингов стали называть «Длинноволосыми королями». Якобы такие волосы достались им от их божественного предка, их не стригли с самого рождения, они служили отличительным признаком всех мужчин рода. Среди павших на поле боя Меровингов опознавали по их волосам.

Казалось бы, все сложилось: отличительный признак – длинные волосы – даровало своим потомкам водное божество. И все-таки нет: в «Хронике Фредегара» сообщается, что «франки, серьезно посовещавшись, избрали себе длинноволосого короля из рода легендарного царя Трои Приама – Теодомера, сына Рихимира, который был убит в сражении с римлянами». Троя в те времена славилась по всему Древнему миру, включая и Галлию, как духовная предтеча Рима и римской власти над миром. Фредегар в своем труде отвел много места подтверждению происхождения франков от троянских царей. Затем франкские вожди «поставили на царствование Хлодиона – самого деятельного человека своего племени». Так что длинные волосы – скорее дар династии от Теодомера, по-видимому, через его сына Хлодиона. Григорий Турский тоже отмечает, что уже первые короли франков задолго до Хлодвига были длинноволосыми. Острижение волос становилось для них не только позором, но полностью лишало дееспособности, возможности исполнять королевские функции.

Основанием для избрания королей считалась знатность рода. Знатными были древнейшие фамилии, прославившиеся отвагой, военной удачей; их сыновья претендовали на особое положение предводителей и подкрепляли свои притязания военной поддержкой «сильных людей», которых содержали при себе на средства, добытые войной. Порядок избрания королей в войске превращался в торжественную процедуру аккламирования короля и королевы. В знак одобрения воины ударяли щитами о наколенники, в знак протеста следовал удар копья в щит. Долгое время существовал и обычай поднятия короля воинами на щите.

Дружинники считались членами «дома» своего предводителя, получая от него оружие, коня, часть военной добычи. Их называли «верными», «послушными» исполнителями воли вождя, то есть «fideles» и «satellites». Вместе со своим предводителем они составляли высший слой служилой знати. Во время сражений вперед обычно устремлялся отряд знатнейших, в котором были король и его вернейшие дружинники, простые воины их сопровождали.

Именно таким избранным с согласия дружины, но претендующим на получение королевского титула по праву рождения был Меровей. Однако важнее всего то, что именно этому полулегендарному королю, который родился около 415 года, вступил в брак с Хлодесвинтой (418–449), королевой салических франков, и правил как король всех франков с 447 по 458 год, история обязана именем первой французской династии – Меровингов (447–751). Правители из этого рода никогда не оспаривали существование необыкновенного предка и гордились тем, что вели свое происхождение от сверхъестественного существа. Меровинги соглашались также, что являются потомками троянского царя Приама. В «Хронике Фредегара» прямо указывается, что Меровинги правили не потому, что были коронованы или избраны, а по наследственно приобретенному или присвоенному праву.