В 1791 г. попытка введения конституционной монархии во Франции закончилась безуспешно в результате поведения короля и королевы, действовавших в контакте со своими монархическими и аристократическими сторонниками, живущими за границей. На восточной границе государства концентрировались зарубежные армии, и в одну из июньских ночей король с королевой и детьми тихонечко выбрались из Тюильри, чтобы соединиться со своими аристократическими союзниками. Но королевскую семью захватили в Варенне и доставили назад в Париж; вся Франция вспыхнула страстью патриотического республиканства. Франция была объявлена республикой, она объявила и начала открытую войну с Австрией и Пруссией, а короля посадили в тюрьму и обезглавили (январь 1793 г.) - как это один раз уже произошло в Англии - за измену народу.

Теперь в истории французского народа начался странный период. Энтузиазм, направленный на дело Франции и Республики, вспыхнул с новой силой. Закончилось время всяческих компромиссов; любое проявление роялизма и нелояльности должно было быть искоренено; за границами собственного государства Франция сделалась защитницей и направляющей силой для всякого рода революционеров. Вся Европа, весь мир должны были стать республикой. Французская молодежь заполнила ряды республиканской армии; по всей стране раздавались звуки новой, чудной песни, от которой и сейчас, словно от вина, кипит кровь - Марсельезы. Перед этой песней, перед рядами французов, защищенных лишь блеском штыков, перед энтузиазмом их пушек откатывались вражеские армии; к концу 1792 года французские армии продвинулись далеко за границы завоеваний Людовика XIV; повсюду они находились теперь на иностранных территориях. Они были в Брюсселе, промчались по Савойе и добрались до Майнца; у Голландии они отобрали Шельдт. А после этого французское правительство сделало совершенно глупый шаг. Разозленное тем, что его представители после казни Людовика были удалены из Лондона, оно объявило войну Англии. Это был абсолютно неразумный шаг, поскольку революция дала Франции новую, наполненную энтузиазмом пехоту и великолепную артиллерию, она освободила армию от офицеров-аристократов и устаревших традиций, но одновременно лишила флот дисциплины. Англия на море была значительно сильнее. Эта провокация объединила всю Англию против Франции, хотя в Соединенном Королевстве существовало сильное либеральное движение, симпатизирующее революции.

Мы не можем подробно рассказывать о сражениях, проведенных Францией против европейской коалиции, о войне, что велась в ближайшие несколько лет. Результатом ее было то, что Бельгия навсегда была отобрана у австрийцев, а в Голландии была создана республика. Голландский флот вмерз в лед в Текселе и вынужден был сдаться горстке кавалеристов без единого выстрела. На какое-то время Франция отвернула свое внимание от Италии, и только лишь в 1796 году новый генерал, Наполеон Бонапарт, повел голодные и ободранные республиканские армии в триумфальный поход на Мантую и Верону через Пьемонт. Говорит историк Аткинсон: "Что более всего изумляло союзников, это численность и скорость республиканцев. У этих импровизированных армий не имелось никаких обозов. Палаток не было по причине отсутствия денег, к тому же их невозможно было перевозить по причине отсутствия телег, которые были бы необходимы в огромных количествах, впрочем, все они были бы лишними, поскольку эти люди 1793 - 94 гг. охотно переносили такие неудобства, которые в профессиональных армиях вызвали бы буквально эпидемию дезертирства. Для такого множества людей просто невозможно было перевозить продовольствие, обеспечивая его охраной, поэтому французы весьма быстро привыкли находить пропитание на месте, "на постоях". В 1793 году родился новый способ ведения войны, состоящий в скорости перемещений, огромном напряжении всех сил нации, биваках, реквизициях, в отличие от того, что существовало ранее: осторожного маневрирования, небольших профессиональных армиях, палаток, полных рационах и преследования врага50".