Мистер Полли, почувствовав себя вдали от непосредственной опасности, остановился за кустами малины и призвал на помощь все свое мужество. Сознание того, что дядя Джим опять воцарился в доме, вернуло ему отвагу. Он обогнул сарай и вышел на берег, ища какое-нибудь оружие. Под руку ему попался старый багор. Этим багром он ударил по голове дядю Джима, когда тот появился на пороге гостиницы. Багор раскололся на две половины, и дядя Джим, оглашая воздух страшными проклятиями и размахивая подобием смертоносного оружия в обеих руках, проскочил сквозь расщепившийся багор, как цирковой наездник проскакивает сквозь бумажный обруч. Мистер Полли бросил багор и пустился наутек.

Поверхностный наблюдатель, следя за тем, как мистер Полли бегает вокруг гостиницы, преследуемый мстительным, но малоповоротливым дядей Джимом, пришел бы к ошибочному выводу касательно исхода сражения. Пока мистер Полли бегал вокруг гостиницы, определились очень важные его тактические преимущества; на стороне дяди Джима была сила, отчаянная храбрость и богатый опыт по части драк, приобретенный в исправительном доме, мистер же Полли был трезв, более подвижен, а сообразительность его обострилась до невероятности. Он не только оставил далеко позади своего преследователя, но даже подумывал о том, как получше использовать достигнутое преимущество. Слово «стратегия» красными буквами горело в его смятенном сознании. Обежав дом в третий раз, он неожиданно метнулся во двор, захлопнув за собой калитку, запер ее, схватил возле кухни цинковое ведро, из которого кормили поросенка, и, когда с противоположной стороны из-за сарая несколько запоздало появился дядя Джим, аккуратно и звучно надел это ведро ему на голову. Осколок бутылки царапнул ухо мистера Полли, но в пылу битвы мистер Полли ничего не заметил. Дядя Джим повалился наземь и, катаясь по вымощенному черепицей двору и разбивая вдребезги свое стеклянное оружие, громыхал ведром, которое все еще было у него на голове. А мистер Полли тем временем запирал за собой кухонную дверь.

— Не может же это продолжаться вечно, — проговорил мистер Полли, отдуваясь и выбирая оружие среди стоявших возле двери метел.

Дядя Джим терял голову. Он вскочил на ноги и принялся колотить в дверь, осыпая своего врага бранью и приглашая его выйти, в то время как наш стратег бесшумно выскользнул из дома через парадную дверь, без труда засек местонахождение дяди Джима, стал к нему подкрадываться и..!

Но прежде чем мистер Полли успел обрушить очередной удар на голову дяди Джима, тот услыхал шаги и обернулся. Мистер Полли дрогнул и опустил метлу. Роковая ошибка!

— Ага, попался! — завопил дядя Джим и, выделывая умопомрачительные прыжки, устремился на мистера Полли.

Он уже готов был наброситься на него, когда мистер Полли, озаренный — это было поистине чудо! — выставил вперед метлу, за которую дядя Джим ухватился обеими руками.

— Пусти! — закричал он и стал тянуть.

Мистер Полли, закусив побелевшие губы, затряс головой и тоже стал тянуть. Каждый тянул в свою сторону. Тогда дядя Джим решил обогнуть метлу и приблизиться к мистеру Полли, но мистер Полли сделал шаг в противоположную сторону. Оба начали бегать по кругу, внимательно наблюдая за каждым движением противника и крепко держась за метлу. Мистер Полли, разумеется, хотел бы, чтобы метла была подлиннее, футов так двенадцати-тринадцати. Дядя Джим, очевидно, предпочел бы более короткую метлу. Он, задыхаясь, рассказывал, что произойдет вскоре, какая чудовищная, кровавая расправа, заимствованная из опыта восточных тиранов, ожидает его противника, как только их перестанет разделять эта мерзкая метла. А мистер Полли думал о том, что никогда в жизни не встречал более гнусного субъекта. Наконец дядя Джим решил прибегнуть к более энергичным действиям, но движения его сковывались алкоголем, и мистер Полли сумел дать ему отпор.