Лицо директора омрачилось пониманием. Второй мужчина презрительно фыркнул и сгорбился над бумагами. В отличие от мастера Пийша, он был высок, худ и почти симпатичен: приятное лицо с тонкими чертами портило лишь кислое выражение. С волосами ему тоже повезло больше, и он мог похвастаться длинной косой чёрного цвета.

– Вас устроит, если разговор пройдёт здесь? – директор обвёл рукой комнату. – Мой кабинет затопили, и там ещё не прибрались. Могу уверить вас, что мастер Милим нам не помешает.

– Да, меня это устроит.

– О, вот вы где! – в комнату заглянул Шидай. – Я с хареном, – тут же сказал он открывшему рот директору.

Тот растерянно посмотрел на господина Ранхаша, но того нисколько не озаботил посторонний оборотень, который без стеснения зашёл в комнату и расположился на одном из стульев.

– Присаживайтесь, – окончательно смутился мастер Пийш. – Я сейчас принесу её документы.

Выбравшись из за стола, он вперевалочку добрался до невысокого схрона, неаккуратно поставленного у окна, и, порывшись в нём, вернулся с тонкой стопкой бумаг.

– Вот, это всё, что есть, – бумаги легли перед хареном, а сам директор тяжело опустился в своё кресло. Выглядел он усталым и подавленным.

Харен без особо интереса пролистал документы, задержав взгляд только на данных девушки, её характеристике и листе успеваемости. Всё это он уже видел. Двадцать один год, человек, родилась в глухой деревеньке с непритязательным названием Розыши, сирота. Училась хорошо, рекомендации от преподавателей имеет очень восторженные. Есть замечания относительно поведения, но все учителя сходятся во мнении, что в неприятности её втравливал Виидаш, с которым они были не разлей вода.

Харен отложил документы. Из них следовало, что Амайярида Мыйм почти идеальна. Вызывало подозрение только одно. Розыши. Ранхаш видел ответ на запрос данетия Трибана в сыск Бва̀рина, в котором тот просил разузнать, действительно ли девушка когда то проживала в этой деревеньке и не осталось ли у неё каких либо родственников. Бваринский сыск сообщил, что Розыши сгорели шестнадцать лет назад. Оставшиеся в живых жители покинули это место и разбрелись в разные стороны. Потребуется много времени, чтобы найти хоть кого то из них и допросить.

– Вам известно, как Амайярида жила до поступления в школу? – спросил Ранхаш.

Директор печально покачал головой.

– Мы в прошлое наших учеников не лезем. А Майяри ещё очень молчаливой была.

– Может, кто то из учеников знает больше?

– Вряд ли, – с сомнением пожал плечами мастер Пийш. – Она ни с кем особо не сближалась. С Виидашем то сдружилась только потому, что тот настырным слишком был и в покое её оставлять не хотел.

– Не сближалась? – повторил Ранхаш. – В её характеристике сказано, что она была очень дружелюбной.

– Ну… – директор досадливо поморщился. – Это действительно так и не совсем так. Она была очень вежливой и приятной девочкой, но держала всех на расстоянии. Воспитанная очень, даже откровенным хамам не грубила. Всегда держала себя в руках, – мужчина грустно усмехнулся. – Не знаю, как уж она жила раньше, но манеры ей привили хорошие.

– Как у госпожи благородного рода? – неожиданно вмешался в разговор Шидай.

Мастер Пийш обескураженно посмотрел на него, но всё же неуверенно кивнул.

– Что то такое было. Может, при богатом доме росла.

– Как она относилась к учёбе? – поинтересовался харен.

– Ну, она хорошо училась, – удивлённый вопросом директор покосился на лист успеваемости, который всё ещё лежал перед хареном.