Существует также тактика запугивания, хотя, пожалуй, правильнее было бы называть ее сексуальным буллингом. У самок водомерки Gerris gracilicornis, в отличие от многих других водомерок, гениталии скрытые (природная версия «пояса невинности»). Самки могут совокупляться с самцами, только если по собственному желанию откроют доступ к гениталиям. Эта физическая преграда эволюционировала как защита от насильственного секса, когда самец просто усаживается на самку, и ей остается либо пытаться сбросить его, что утомительно, либо покориться. По этой причине для водомерок данного вида насильственный секс невозможен. Но эволюция умнее нас и часто развивается окольными путями. Самцы водомерок бьют по поверхности воды с определенной частотой, привлекая внимание более крупных водяных клопов, гребляков, которые поедают водомерок. Самки водомерок отвечают на эту угрозу тем, что позволяют самцам усаживаться на них и, следовательно, прекращать стучать по воде и навлекать смертельную опасность.

Подобные примеры насильственного секса иллюстрируют фантастический путь, который проделала эволюция в попытках уладить противостояние самцов и самок. Опять-таки, хотя это поведение может в какой-то степени напоминать поведение человека и описываем мы его тем же языком, его нельзя считать гомологией. В общем и целом самки придирчивы, а самцы неразборчивы, и комбинация этих качеств объясняет соответствующее поведение. Так и должно быть: харассмент, запугивание и принуждение дорого обходятся самкам и могут снижать их репродуктивную способность в результате физических повреждений, повышенного риска быть съеденными или просто отсутствия времени на спаривание с избранным партнером. И какой бы ни была стратегия, тактика самок обычно направлена на то, чтобы минимизировать насилие.

Не все примеры сексуального насилия легко объяснить. В описанном выше случае с морскими выдрами резонно предположить, что самки хотят избежать насильственного совокупления настолько, что предпочитают погибнуть. Однако эту эволюционную стратегию трудно понять. Самки платят высшую цену, но и самцы ничего не выигрывают: мертвая самка не может зачать, и гены самца не передаются следующему поколению. Загадка еще более усложняется тем, что самцы выдр ведут себя так же агрессивно по отношению к тюленям — животным другого вида, с которыми не могут произвести потомство и для которых последствия тоже летальны. Убийство, пожалуй, можно объяснить конкуренцией за ресурсы, но совокупление с трупами остается загадкой.

Как писал лорд Альфред Теннисон в поэме «Памяти А. Г. Х.», «У природы окровавленные зубы и когти». Я подозреваю, что он не имел в виду тритонов или водомерок. В этой ставшей известной строчке, написанной еще до эпохи Дарвина, Теннисон подчеркнул бессердечие природы. Природа не жестока, она безразлична, и поведение животных демонстрирует скорее равнодушие к другим, чем злой умысел. Только люди могут быть жестокими, и сексуальное насилие и изнасилование аморальны и преступны. Описывая одним и тем же языком поведение человека и других животных, мы представляем насилие банальным.

Что уж говорить о дельфинах, сексуальное поведение которых так широко обсуждается и так нас удивляет. У людей с дельфинами странные отношения. Нас поражает их разум, дружеское расположение и те фокусы, которые они проделывают для нас в природе и в неволе.