Подобрав кристаллик и посетовав на его размер — чем сильнее одаренный, тем больше должен получиться результат — я убрал его в карман. О способах его применения можно будет подумать потом, а вот убираться отсюда следует уже сейчас. Если не заявятся кентавры, то уж точно подтянутся местные хищники на запах крови и оставаться неподалеку будет просто верхом пренебрежения собственной жизни. Призвав духа в виде небольшой птички, я отправил его обозревать окрестности с высоты, а сам двинулся в ту же сторону, куда и направлялся до нападения дикарей — на юг. По крайней мере, пока. Необходимо было убраться от мест, где могут появляться ночные эльфы как можно дальше.

К счастью, по ровной и в большинстве своем голой пустоши передвигаться бегом было намного быстрее, чем прыгать по горам или даже двигаться по лесу, а с высотной разведкой и простенькой иллюзией(чтобы не углядели издалека), у меня с легкостью получалось огибать опасных существ и немногочисленных, относительно разумных, обитателей этой местности, вроде иглогривов. Немногочисленные островки растительности, расположенные вокруг редких источников воды, обычно контролировали либо они, либо кентавры, нарываться на которых я не спешил. Может быть, два с лишним десятка я и смог убить практически не поцарапавшись, но в следующий раз мне может попасться большее количество и с поддержкой опытного колдуна, а не юнца, у которого молоко на губах еще не обсохло.

Но после пары дней путешествия по дневной жаре и в многочисленных петляниях от опасностей, я решил передвигаться исключительно ночью. Вообще, довольно странно, что откуда-то вообще появилась привычка активности днем — ночные эльфы на то и ночные, что наиболее активное время у них приходится на время луны, а не солнца. Конечно, в Ашенвальском лесу разницы особой нет, поскольку под сенью огромных деревьев всегда стоит полумрак, но вне своей территории эльфы предпочитают передвигаться пешком именно в темное время суток. Из чего можно заключить, что в прошлой жизни ушастым я не рождался, являясь дневным обитателем. Еще один плюс в копилку определения моей прошлой расы.

Впрочем, размышления о прошлом не отвлекали меня от упорного преодоления расстояния, главной целью которого служило желание оказаться как можно дальше от покинутой тюрьмы. В идеале — на другой половине континента или вообще по ту сторону великого водоворота. Просто для обретения полного душевного спокойствия — уродская камера мне даже в некоторых снах являлась, а рядом Кенариус на пару с Малфурионом скалились и тыкали пальцами как в зоопарке. Вот такие у меня кошмарики. Но передвигаться по пустошам хоть днем, хоть ночью неимоверно скучно и долго. Помимо малого количества растительности, из-за чего возникало небольшое чувство неправильности, местные обитатели в большинстве своем были либо слишком опасны для нормальной охоты, либо просто не годились в пищу по причине мерзкого на вкус мяса. Так что выбор был достаточно скуден и основной мой рацион составляли небольшие толстенькие грызуны, больше всего смахивавшие на хомяков-переростков, оказавшиеся самыми вкусными. К сожалению, мелкие заразы оказались обладателями очень тонкого слуха и изрядной трусливости, прячась при любом подозрительном звуке в свои норы. Конечно, можно было просто создавать себе еду с помощью магии, но даже с унаследованными навыками Иллидана, мясные котлеты получались у меня как подошва твердые, а овощное пюре — водянистым и почти безвкусным. Не сравнится с запеченной на углях дичью. Нехватка воды так же давала о себе знать, поскольку все встречные оазисы оказались заняты не самыми дружелюбными к ночным эльфам существами, но вот что у меня получалось создавать на отлично, так это живительную влагу. Как и призвать настоящего водяного элементаля в таких неблагоприятных условиях. Пусть с меня ростом, хотя он должен был получиться как минимум в полтора раза больше, но это уже частности. Иллидан знал магов, которые не могли добиться такого результата и в относительно благоприятной среде.