От Вероники я узнала, что у нас в роду сильная интуиция. Тете часто снятся вещие сны, не всегда приятные. Кровный отец тоже был человеком невероятного поля с сильной аурой. Рядом с ним было комфортно, приятно и тепло. Когда его не стало, все близкие долго не могли прийти в себя, словно что то большое ушло из их жизни, что то важное, что сложно найти и восстановить.

«Отец словно предсказал свою смерть. Он рассказывал несколько раз за последние пару лет, что его отец, дедушка Володя, ушел примерно в том же возрасте, в 50, сломав ногу и не восстановившись. Мой… наш папа, – Вероника тихо выдохнула, – тоже сломал ногу, когда пошел на рыбалку. Положили в больницу. Пролежал там месяц. Восстановился. После выписки через пару тройку недель просто упал в комнате на глазах у всей семьи и умер».

Слушая Веронику, я сопоставляла некоторые факты из своей жизни, поведения, мыслей. Часто удивлялась невероятному сходству, иногда улыбалась, понимая наконец откуда у меня те или иные навыки и способности. Мой кровный отец был мягким, открытым, помогающим. И очень щедрым – делился со всеми, чем мог: деньгами, вещами, словом, улыбкой. При этом жил словно одним днем.

Некоторые его качества, например, справедливость, с какого то момента стали мешать ему развиваться в сфере торговли. Он работал в универмаге «Минск» сначала продавцом, затем управляющим. Это был известный и очень перспективный магазин. Но когда наступили 90 е, все перевернулось: другие условия, другие времена, другие ценности. Отец не смог принять эти новые правила, которые шли вместе с коррупцией, хитрыми схемами, неэтичными, мягко говоря, предложениями.

«Всегда свободолюбивый, он делал то, что считал нужным. И никогда не делал то, чего не хотел. И с министрами разговаривал на равных, держа руки в карманах, и с бандитами не церемонился. Поэтому и деловые отношения перестали складываться как хотелось бы. Словно все его позитивные качества мешали карьере», – Вероника уже успокоилась, на губах светилась улыбка.

Он любил читать, много размышлял о жизни, мире. Так, «Войну и мир» он читал более двадцати раз. К нему всегда можно было обратиться за советом. Легко принимал и прощал людей. Жизнь была для него если не захватывающим аттракционом, то точно не тяжелым бременем: все было легко, честно, открыто. И в семье отношения были комфортными, гармоничными и спокойными. Вероника передала слова своей мамы: «Годы с твоим отцом – лучшее, что было в моей жизни. Да, были финансовые сложности, мне приходилось брать на себя его роль. Но все же я ничего не поменяла бы. Мы любили друг друга». И это при том, что её родители возмущались и негодовали, считая такую жизнь неправильной – «живут не так, как надо».

После разговора я забросала себя вопросами: а как надо? Почему надо так, а не иначе? Знает ли кто нибудь истинно как надо жить и что такое «правильная жизнь»?

«Их обособленность выделялась и чувствовалась, – улыбнулась моя сестра. – Мои родители всегда шли своим путем. Что, собственно, я и сама сейчас испытываю. Странные ощущения».

Еще кровный отец был привлекательным, женщины буквально вешались на него. И по дальнейшим рассказам Вероники стало понятно, что «вешались на него» иногда в буквальном смысле слова. Однажды Вероника была свидетельницей, как отец на одном из праздников на глазах своей жены пригласил другую женщину на танец. «А вечером объяснялся с мамой, что хотел, чтобы эта бедная женщина хоть на пару минут почувствовала себя нужной и желанной», – подытожила сестра.