Мария Жукова-Гладкова. История падшего ангела
Автор предупреждает, что все герои этого произведения являются вымышленными и сходство с реальными лицами и событиями может оказаться лишь случайным.
Глава 1
Санкт-Петербург, 21 ноября 20.. года, воскресенье, вечер
Нас пять раз вызывали на бис. Вообще это не было чем-то из ряда вон выходящим. Случалось, вызывали и больше. В принципе мы и планировали такое количество выходов. Обычный концерт, наши старые и новые хиты, которые сегодня несутся из каждой второй машины и каждого третьего окна, а бывает, что и из каждого первого. Но приятно, черт побери! Еще пару лет назад о подобном успехе я не могла и мечтать. Тогда я перебивалась с хлеба на квас, как и вся группа.
В конце второго отделения, между выходами на бис, я только успевала заскочить за кулисы, хлебнуть теплого морса, утереть лицо – и снова вылетала на сцену. Правда, заметила, что за кулисами гораздо больше народу, чем обычно, и много людей в милицейской форме. Перед сценой плотным кольцом стоят лица в камуфляже, а тут за кулисами почему-то снуют и лица в традиционной форме. Но какое мне до них дело? – промелькнула мысль. Думать надо о другом: как выдать на-гора следующую песню, как повыше закинуть ножку, как улыбнуться очередному поклоннику. Цветы, слова благодарности, мягкие игрушки, которые мне часто дарят, поклоны во все стороны, традиционный выброс кокосов в народ – кто поймает. Прощальные воздушные поцелуи. Мы с Андрюхой, вторым солистом, держимся за руки, поклон, еще поклон, последний кокос в массы – и наконец покидаем сцену. На сегодня все. Прожекторы гаснут. Зрителям пора расходиться. Но куда там… Мы слышим, как бушует людская масса, в особенности перед сценой, где можно танцевать, поклонники вопят, нестройным хором распевают наши песни, но для нас вечер закончился. Все. Можно скинуть с лица улыбку и показать друзьям, как я устала. Плечи опускаются, ноги еле волочу, сейчас бы рухнуть в постельку. Но в принципе уже недолго осталось до этого радостного момента. Ко мне подходит Женька (клавишник), обнимает за плечи. Он мой самый близкий друг. И только у нас с ним есть дети – и соответственно общая тема для разговоров. У него двое – девочка и мальчик, а у меня один Вадик, который в этом году пошел в первый класс. Женькина дочка и мой к тому же еще и учатся в одной школе, только в разных классах. Мое сокровище уже, конечно, спит, уложенное мамой. Приду домой, поцелую, пущу слезу, на него глядючи – и сама отправлюсь в койку. Завтра выходной, слава тебе, господи. Можно нормально пообщаться с ребенком. Мы выступали три дня подряд. – Жива? – спрашивает Женька. – Наполовину, – отвечаю я. – Ты как? – Ну, мне-то проще, сама знаешь, – криво улыбается он. – Пошли завтра в филармонию? Аркашка нас проведет. Я ему позвоню. – Завтра родительское собрание, – вздохнула я. – Не получится. Кстати, тебе не надо? Или благоверная пойдет? – Понятия не имею, – скуксился Женька. – Опять проблемы? Мы как раз зашли за кулисы. Может, я не совсем верно выражаюсь, все-таки выступали мы не в театре и не в каком-нибудь доме культуры, а в спортивном комплексе, где сцена воздвигается только на время концерта, ну и все остальное за ней оборудовано по-другому. А в принципе где нам только не доводилось выступать… И переодеваться… Это теперь для нас создают все условия, весь возможный комфорт, а когда мы только начинали… И еще не были раскручены… А если еще вспомнить годы учебы и то, что было после окончания консерватории, когда я хваталась за любую халтуру, чтобы прокормить ребенка… Но лучше те времена вообще не вспоминать. |
