|
А как я привезен был опять на Романов, то Иван Гринков прислал ко мне денег, велел говорить о раскольстве против расспроса, на кого я в расспросе говорил по его наученью, и с очных ставок чтоб слался на кожу свою и на их» (т.е. чтоб требовал пытки для себя и для ответчиков). Старосты московских слобод обыкновенно выбирались жителями этих слобод. От 1695 года дошел до нас выбор в старосты Мещанской слободы: «По указу великих государей Мещанской слободы староста Юрья Самойлов да мещане (следуют имена) выбрали мещане лучшие и середние и меньшие статьи в старосты в нынешний в 104 год мещанина доброго человека и пожиточного Филиппа Олферьева; и будучи ему, Филиппу, в старостах великих государей и за всякими мирскими делами ходить и радеть и с мирскими людьми о государевых и о мирских делах во всем спрашиваться на совете, а сбирать ему, старосте Филиппу, в мирские расходы против прошлого году». Но в описываемое же время встречаем любопытный случай: староста бил челом, чтоб великие государи указали ему быть старостою еще на известное время за то, что он приносил казне прибыль и челобитий на него от мирских людей не было. Просьбу исполнили: «Быть в старостах, денежные доходы и хлебные запасы сбирать по окладу сполна и меж крестьян расправу чинить вправду безволокитно, чтоб от мирских людей в том никакого на него челобитья не было». Имея в виду важные и дорогие учреждения, большие военные расходы, желая как можно скорее увеличить государственные доходы и зная очень хорошо, что они могут быть увеличены только поднятием благосостояния податных людей, Петр не мог долее оставлять торговых и промышленных людей во власти воевод кормленщиков. Как же освободить их? Форма была готова: кроме виденного на Западе, в Малороссии, которая уже давно входила в состав государства, существовало искони городовое самоуправление, или так называемое магдебургское право; подобную же форму Петр решился ввести и в великорусские города. 30 января 1699 года вышел указ об учреждении Бурмистрской палаты: «Известно великому государю учинилось, что гостям и гостиные сотни, и всем посадским, и купецким, и промышленным людям, во многих их приказных волокитах, от приказных и от разных чинов людей, в торгах их и во всяких промыслах чинятся большие убытки и разоренье; а иные оттого торгов своих и промыслов отбыли, и его, великого государя, с них окладные многие доходы учинились в доимке, а пошлинным сборам и иным поборам большие поборы: и милосердуя, он, великий государь, об них, указал во всяких их расправных и челобитчиковых и купецких делах и в. сборах государственных доходов ведать бурмистрам их, и в бурмистры выбирать им меж себя погодно добрых и правдивых людей, кого они меж себя и по скольку человек похотят; а из них по одному человеку быть в первых, сидеть по месяцу президентом». Для других городов, кроме Москвы, постановлено: «Во всех городах посадским и всяких чинов купецким и его, великого государя, волостей, сел и деревень промышленным и уездным людям сказать указ: буде они похотят, для многих к ним воеводских и приказных людей обид и налогов, поборов и взяток, в городах воеводам и приказным людям их во всяких делах не ведать, а ведать их во всяких мирских расправных и челобитчиковых долах и в сборах доходов их мирским выборным людям в земских избах». Все эти выборные люди должны были находиться в ведении московской Бурмистрской палаты (или ратуши), которая входила с докладами прямо к государю: сюда входили все собранные но городам суммы, отсюда выдавались деньги на расходы, но не иначе как по именному царскому указу. |
