|
Самая ранняя из известных грамот с указанием на «заповедь» датирована 12 июля 1585 г. В этот день новгородский помещик Борис Сомов получил в поместье деревню Мошня с населенными и пустыми крестьянскими дворами. В выданной Сомову грамоте было помечено, что из пустых дворов крестьяне «разошлись в заповедные лита» с 7090 по 7093 (1582–1585 гг.). «Заповедные лета», обозначенные в грамоте Сомова, точно совпадали с годами составления новгородских писцовых книг и их утверждения в приказе. На основании грамоты Сомов получал возможность вернуть в пустые дворы ушедших из поместья крестьян.
Известно, что новгородские помещики упорно добивались возвращения крестьян, ушедших от них в «заповедные лета». В 1588 г. новгородский помещик Иван Непейцын потребовал возвратить ему двух крестьян Гавриловых на том основании, что они сбежали из его деревни «в заповедныя лета в 90‑м году». С аналогичными исками в суд обратились тогда же князь Богдан Крапоткин, Тимофей Пестриков и некоторые другие новгородские помещики разных пятин. Режим «заповедных лет» распространялся и на городское население Новгородской земли. Сохранилось распоряжение 1587 г. о возвращении разошедшихся из своих дворов в Березовском рядку посадских людей («рядович»), «где хто жил наперед сего». Указанные случаи возврата податных людей опирались на одни и те же юридические нормы. Но термин «заповедные годы» употреблен лишь в немногих документах. Как видно, это понятие не приобрело устойчивого и всеобщего значения ввиду того, что нормы «заповедных лет» не были облечены в форму закона. Речь шла о практических распоряжениях властей, носивших временный характер. Крепостнические меры не получили поддержки в среде городского населения и отмерли сами собой. Однако дворянство оценило выгоды, вытекавшие из факта прикрепления крестьян к тяглу, и они употребили много стараний на то, чтобы превратить систему сугубо временных лет в постоянное узаконение. Режим «заповедных лет» оказался недостаточно гибким. Он перестал соответствовать цели, ради которой был создан. Цель заключалась в том, чтобы предотвратить полное запустение государственного фонда земель и поддержать финансовую систему. Многие крестьяне, ушедшие из старых поместий в «заповедные лета», успели отсидеть льготный срок у новых землевладельцев и превратились в исправных налогоплательщиков. Вторично срывать их с тяглого надела и переселять на прежнее место жительства значило нанести ущерб казне и государственной военно–служилой системе. Чем продолжительнее оказывались сроки «заповедных лет», тем менее способен был приказной аппарат распутать клубок помещичьих тяжб из–за крестьян. Власти нашли выход из положения, ограничив срок сыска беглых крестьян. В мае 1594 г. Поместный приказ прислал в Новгород грамоту с предписанием тамошним судьям «старее пяти лет суда и управы в крестьянском вывозе и во владенье челобитчиком не давати и им отказывати». Так, в ходе длительной судебной практики была выработана новая юридическая норма, ограничившая срок подачи исков о крестьянах пятью «урочными годами». Введение в Новгородской земле урочных лет в 1594 г. знаменовало решительный поворот в процессе закрепощения. В 1595 г. старцы Пантелеймоновского монастыря в Деревской пятине смогли сослаться на указ Федора, воспрещавший выход крестьянам и бобылям. Слова пантелеймоновских старцев отразили перелом в правосознании современников, связанный с длительной практикой возвращения крестьян их землевладельцам в рамках режима заповедных лет и введения урочных лет. Чем значительнее историческое явление, тем больше вероятность того, что оно отразится в источниках. Предположение, будто указ об отмене Юрьева дня был потерян, кажется маловероятным. То, что ученым в течение нескольких веков не удается разыскать указ, неудивительно. |
