Александр сказал:

– С Якутенком я сейчас спишусь. Но сюда еще один жулик заехал, я постараюсь «пробить» его (то есть установить отношение к нему).

Тогда я еще не знал, что с воли пришло письмо, подписанное четырнадцатью ворами в законе, приговорившими Солоника к смерти. Причем двенадцать из этих воров были кавказцами. Потом, когда мне об этом рассказал один из оперативников следственного изолятора и это подтвердили другие клиенты, я представил, насколько серьезной была опасность ликвидации Солоника в стенах следственного изолятора.

Весной, в апреле, пришел следователь. Это был молодой парень лет тридцати. Впоследствии он станет заместителем прокурора одного из районов Москвы.

Следователь очень сухо вел допрос Солоника. На допросе присутствовал еще один адвокат, Алексей Загородний. Следователь задавал вопросы, связанные с оружием.

Солоник охотно рассказывал, потому что отрицать факт, что в его квартире хранилось оружие, не имело смысла, все оно было с его пальцами, да и наказания особо большого за это ему не грозило – максимум три года. Поэтому он очень подробно рассказывал о своем арсенале. А арсенал был достаточно велик.

Через несколько дней мы с коллегой поинтересовались результатами экспертизы. Следователь сказал, что ожидает его в ближайшую неделю. И он не обманул. Мы с нетерпением ждали момента, когда можно будет все узнать.

Наконец момент настал. Следователь при встрече протянул нам пять или шесть листов машинописного текста на бланке с печатями экспертного совета. Первой была экспертиза криминалистическая, второй – баллистическая. Первую мы сразу дали читать Солонику. Он взял листок и углубился в чтение. Когда он дошел до выводов, то пришел в негодование и снова стал кричать:

– Я не убивал троих милиционеров! Я не мог убить милиционеров!

Он тут же схватил листок бумаги и карандаш и стал что то рисовать.

– Вот тут стояли они: тут, тут и тут. Здесь стоял я. Раздались выстрелы – я побежал. Как я мог за такое короткое время убить троих? Это невозможно! Совершенно невозможно! – стал быстро говорить он и обратился ко мне: – Но вы то верите, что я не мог убить троих?

– Я тебе верю, – ответил я. – Я обязан тебе верить – я твой адвокат.

Но Солоник не успокоился.

Потом мы прочли заключение баллистической экспертизы. Она показала, что бойки патронов были специально сточены, чтобы пуля была смертельной. Все это возмутило Солоника. Он пытался доказывать, что экспертиза неправильно сделана, что заключение не соответствует действительности. На это следователь ответил:

– Будете доказывать все в суде, у вас опытные адвокаты.

– Суд? Я представляю, что это будет за суд, если вы сделали такую экспертизу – фальшивую. На что мне теперь надеяться?!

Мы, чтобы выдержать паузу, вышли с коллегой из кабинета, оставив следователя наедине с Солоником. Спустя несколько минут из кабинета выскочил следователь, весь красный. Мы удивленно спрашиваем его:

– Что случилось? Он что, пытался на вас напасть?

– Да нет, он не напал на меня. Он просто предлагал мне деньги, причем крупные.

– Сколько? – поинтересовались мы.

– Миллион долларов.

– И что же вы?

– Конечно, отказался. Теперь придется писать докладную записку.

– А стоит ли это делать, если вы отказались? – спросил его я.

– Я обязан написать.

Я понял, что, видимо, наши беседы прослушивались и записывались.

После заключения экспертизы Солоник резко изменился. Он перестал быть жизнерадостным, веселым. Замкнулся в себе, о чем то думал, не всегда был расположен к разговору.