Вода медленно впитывалась в глубокие трещины на засохшей грязи.

— Не бойся! — прокричала девочке Антея. — Мы тебе ничего не сделаем!

— Кто вы такие? — прокричала та в ответ.

А теперь я хочу сказать вам вот что: я не собираюсь тратить тридцать три с половиной страницы на то, чтобы объяснить вам, каким образом туземная девочка могла понимать Антею, а Антея могла понимать туземную девочку. Если уж вы не поняли, что пространство и время являются абстрактными понятиями, которые использует наш мозг, то этого вы ни за что не поймете, испиши я хоть триста тридцать три страницы, чего, мне, кстати не позволяют законы жанра и необходимость экономить место для дальнейшего рассказа. Так что можете думать все, что вам угодно. Возможно, детям удалось наткнуться на всеобщий язык всех живых существ, над которым вот уже не одну сотню лет без всякого толка бьются ученые профессора. У вас было полным-полно времени убедиться, что наши четверо приятелей были необычайно везучими детьми, а раз так, то почему им не могло повезти и в этом? А, может быть… Впрочем, я предлагаю оставить в покое этот запутанный вопрос и вернуться к приключениям Сирила, Роберта, Антеи и Джейн. Заметьте лишь, что, где бы они ни оказались, перед ними ни разу не вставало такой идиотской (и, прямо скажем, непреодолимой для многих) преграды, как незнание иностранных языков. Они могли понимать кого угодно и, наоборот, быть всегда понятыми. Если вы можете найти этому объяснение, то вам и карты в руки. Надеюсь, в отличие от вас, я все сумею понять.

Как бы то ни было, когда маленькая дикарка спросила: «Кто вы такие?», все четверо детей ее тут же отлично поняли.

— Мы такие же обыкновенные дети, как и ты, — отвечала ей Антея. — Пожалуйста, не бойся нас! Мы просто хотим увидеть то место, где ты живешь.

Пока происходил этот диалог, Джейн почти целиком засунула голову в корзинку с Псаммиадом и, почти вплотную прижавшись губами к его пушистой голове, зашептала:

— А это не страшно? Они нас не съедят? А вдруг они людоеды?

Псаммиад сжался в комок и попытался забиться в самый дальний угол корзины.

— Ты не могла бы говорить нормальным человеческим голосом? — негодующе осведомился он. — От твоего сдавленного дребезжания у меня в ушах свербит. И вообще, забудь ты о своих идиотских страхах! Как только тебе захочется перенестись обратно в Риджент-парк, достань амулет и скажи имя силы.

Подойдя поближе, дети увидали, что маленькая туземка явственно дрожит от страха.

Нужно сказать, что на руке у Антеи имелся браслет. Это была дутая медная безделушка ценою в семь с половиной пенсов, которую Антее подарила приходящая убираться в доме на Фицрой-стрит работница, но зато она была покрыта каким-то отдаленно смахивающим на серебро составом, и еще к ней была приделана цепочка, на которой болталось маленькое стеклянное сердечко бирюзово-синего цвета.

— Вот! — сказала великодушная Антея, снимая браслет с руки. — Это тебе! Этим подарком я хочу показать, что мы не причиним тебе зла. А если ты примешь его, то и я буду знать, что ты нас не обидишь.

Девочка робко протянула вперед руку. Антея надела на нее браслет, и в тот же самый момент лицо маленькой туземки осветилось радостной улыбкой собственника.

— Ладно! — сказала она, так и эдак поворачивая руку, чтобы вдоволь полюбоваться браслетом. — Пусть будет мир между моим и твоим домом.

Она подняла с земли рыбу с кувшином и направилась по тропинке вглубь леса, из которого до того столь неожиданно появилась. Остальные последовали за ней.

— Вот это уже похоже на приключение! — бодро заметил Сирил, изо всех сил стараясь показать, что ему ни капельки не страшно.

— Точно! — поддержал его Роберт, стараясь показать то же самое.