Фараон является воплощением маат, слова, переводимого как «истина», но главное значение которого — это "добрый порядок", и отсюда «право», «справедливость». Маат относится к первоначальному творению; следовательно, отражает совершенство "Золотого Века". Составляя самую основу космоса и жизни, маат может познаваться каждым индивидуумом отдельно. В текстах различного происхождения и различных периодов встречаются такие выражения: "Побуждайте ваше сердце познать маат", "Я сделаю так, чтобы ты познал маат в своем сердце; чтобы ты делал то, что для тебя правильно". Или: "Я был человеком, который любил маат и ненавидел грех. Ибо я знал, что это (грех) есть оскорбление Бога. И действительно, лишь Бог дарует необходимое знание. Принца характеризуют как "того, кто знает истину (маат) и кого учит Бог". Автор молитвы, обращенной к Ра, взывает: "Вложи маат в мое сердце!".

Как воплощение маат, фараон является парадигматическим образцом для всех своих подданных. По выражению визиря Рекмира, "он бог, который дает нам жизнь своими деяниями". Дела фараона обеспечивают прочность космоса и государства и, следовательно, непрерывность жизни. В самом деле, космогония повторяется каждое утро, когда солярный бог «отвращает» змея Апопа, не имея, однако, возможности уничтожить его; ибо хаос (первоначальная тьма) представляет собой виртуальность; следовательно, он неразрушим. Политическая деятельность фараона воспроизводит подвиг Ра: он (фараон) также «отвращает» Апопа — иными словами, следит за тем, чтобы мир не был ввергнут снова в состояние хаоса. Когда на границах появляются враги, они уподобляются Апопу, и победа фараона воспроизводит триумф Ра. (Эта тенденция переводить жизнь и историю в термины категорий и парадигматических образов характерна для традиционных культур). Фараон был единственным героем особых, неповторимых исторических событий: военных кампаний в различных странах, побед над разными народами и т. п. И все же, когда Рамзес III строил свою усыпальницу, он повторил названия завоеванных городов, начертанные на погребальном храме Рамзеса II. Даже в период Древнего Царства ливийцы, которые "были жертвами завоеваний фараона Пепи II, имели те же личные имена, что были начертаны на храмовых рельефах Сахури двумя столетиями раньше".

Невозможно различить индивидуальные черты фараонов по их изображениям на монументах и описаниям в текстах. Многие характерные детали, например, дерзость и мужество Тутмоса III во время битвы при Мегиддо, по мнению историка А. де Бука (A. de Buck), обнаруживают общепринятые элементы портрета идеального властителя. Такая же тенденция к обезличиванию наблюдается и при описании богов. За исключением Осириса и Исиды, обо всех богах, несмотря на их различные формы и функции, в гимнах и молитвах говорится почти одинаковыми словами.

В принципе, культовые церемонии должны были проводиться фараоном, но он передавал свои функции жрецам различных храмов. Целью ритуалов, прямой или косвенной, было обеспечение защиты, а значит — неизменности "первоначального творения". На каждый праздник Нового Года космогония повторялась, и даже в более образцовом виде, чем ежедневная победа Ра, поскольку обряд относился к продолжительному временному циклу. Интронизация фараона воспроизводила эпизоды gesta [деяний] Менеса — объединения двух земель. То есть ритуально воспроизводилось основание государства (см. § 25). Церемония повторялась по случаю празднования sed, отмечавшего тридцатую годовщину интронизации и имевшего целью обновить божественную энергию властителя. О периодических торжествах, посвященных определенным богам (Гору, Мину, Анубису и др.), мы располагаем лишь скудными сведениями. Жрецы, шествовавшие в процессии, несли на плечах статую бога или священную ладью; процессия сопровождалась песнями, музыкой и танцами и проходила под приветственные возгласы толпы верующих.