|
Душою бунта был Александрийский пресвитер Тимофей, прозывавшийся «неистовым» (; он назывался также элур, что значит кошка). Он собрал около себя несколько епископов, которые подобно ему были проникнуты монофизитскими идеями; вошел в связи со многими монахами, особенно из подгородных, подобно ему отторгшимися от Церкви православной по поводу собора Халкидонского (), и начал свои истинно разбойнические действия. Тимофей начал с того, что вместе с своими единомышленниками «анафематствовал Халкидонский собор», провозгласил низверженным архиепископа Протерия, рукоположил себя при помощи двух епископов, сочувствующих ему, в архиепископы Александрии. Затем открылся целый ряд церковных и общественных беспорядков в Египте. Тимофей посвятил новых епископов и клириков для церквей египетских из числа лиц ему приверженных. Ииротерий был убит: когда он в видах безопасности скрылся в крещальню, какие обыкновенно устраивались при храмах христиан в древности, несколько человек из партии Тимофея напали на беззащитного святителя и умертвили, не принимая во внимание ни святости места, так как христианские крещальни чтили даже и варвары и люди самые жестокие, — ни времени, так как убиение произошло в праздник св. Пасхи; убийцы однако же недовольствовались этим: «они влачили израненный труп по всем местам города, без милосердия поражали ударами бесчувственное тело, рассекли его на части и неудержались, наподобие собак, кусать внутренности этого мужа; наконец предавши останки тела его огню, рассеяли даже пепел его по ветру, превосходя в свирепости всех диких зверей». Тимофей, провозгласивши себя архиепископом, подбирает к своим рукам церковные имущества в Александрии, лишает церковного содержания бедных, пропитывавшихся от щедрот Церкви, раздает деньги своим единомышленникам. Он рассылает своих приверженцев по другим городам для преследования епископов православных. Он анафематствовал и Протерия и других епископов, державшихся определений Халкидонского собора; к их анафематствованию присоединил и имя св. Кирилла Александрийского. Но этого всего было мало для Тимофея, — он вычеркнул из церковных диптихов (помянников) имя Протерия и поставил вместо него имя Диоскора. Православных клириков, в особенности посвященных рукою Протерия, лишил мест, выгнал из города, запретил своим приверженцам иметь с ними какое бы то ни было общение; положение изгнанных и находящихся в постоянном страхе за свою жизнь православных клириков было поистине печально, — они должны были «проводить жизнь боязливее зайцев и лягушек. (). От разбойнической мести монофизитов не спаслись и «монастыри, издавна прославившиеся православною верою, мужеские и женские: он приказал их разрушить» (). Свою злобу на православных Тимофей изливает даже на предметы бездушные, но напоминающие о Протерии и вообще православных. Так самые седалища епископские, на которых восседал Протерий, он приказал разломать и сжечь, а св. алтари в церквах, если они были освящены Протерием, велел измыть мореною водою, как оскверненные (). Наконец обе партии Александрийской Церкви, православная и монофизитская, обратились к императору Льву I (457–474 гг.), каждая прося себе защиты и покровительства ( ид.) Император Лев, как человек расположенный к Халкидонскому собору, стал иа стороне православных, изгнал Тимофея из Александрии в бедный Пафлагонский город Гангры. Этим и закончилась первоначальная оппозиция Египта в отношении к собору Халкидонскому.
Третьим местом, где нашло себе благоприятный прием монофизитство, была Сирия с городом Антиохией во главе. Нужно думать, что главным виновником отпадения многих сирийцев от православия и непризнания ими собора Халкидонского был архимандрит Варсума, тот самый Варсума, который в качестве ревностного монофизита вызван был по мысли Диоскора на собор разбойничий, для участия в оном, и который еще до времени Халкидонского собора, по свидетельству отцов этого собора, производил беспорядки в Сирии, собрав около себя целые тысячи родственных ему по убеждениям монахов (). |
