– О’кей… Эм… – Михаил Игоревич, судя по всему, английский знал еще хуже, чем Марко. – Уно моменто… Спорто! Спорто, фитнес, карта… Ду ю вонт… Черт, как же это… Evening? Morning?

– Wait for Yana! She was in the kitchen! – невозмутимо солгал Марко и, видимо, встретив непонимание, добавил: – Cook, cook!

– А, кук… – вяло протянул Самохин. – О’кей, Яна, значит, Яна…

Потеряв всякую надежду объясниться с шефом без переводчика – ха! Пусть только попробует теперь ее уволить! – Михаил Игоревич ретировался. Во всяком случае, Яна услышала, как удаляются его шаги, и уже через мгновение к ней заглянул Бурджарини.

– Выходи, – бросил он. – Надо идти быстрее, теперь будут искать тебя, а не меня.

Он все еще держал в руках футболку, и Яна осознала, что находится в душе с полуголым мужчиной. Учитывая, что мужчину любой степени обнаженности она не видела очень давно, а в такой физической форме – и вовсе никогда не созерцала так близко, мозг снова устроил себе перерыв. «То адреналин, то гормоны… Мне здесь явно делать нечего», – решил ее мыслительный орган и выключил свет. Поэтому она не могла даже толком посчитать, как долго стояла и пялилась на крепкую, чуть тронутую загаром грудь.

– Теперь я понимаю, за что люди подают обвинения в сексуальных домогательствах. – Марко упер руки в боки, позволяя ей насмотреться всласть.

– С… спасибо, что не сказал… Что привел… – Яна зажмурилась, пытаясь представить что-нибудь отрезвляющее: утюг, селедку, шиномонтаж…

Да что ж такое?! В каждом видении появлялся Марко: то гладил ее белье в коротеньком фартуке, то в том же фартуке чистил селедку, то, потный и чумазый, медленно менял колесо, низко нагнувшись… Бабушка! Она будет думать о бабушке, Царствие ей Небесное!