Изменить размер шрифта - +
Помещики XVI в. зависели от монарха, так как владели поместьем, собственником которого было государство.

При условии службы сын мог наследовать поместье отца. На этой основе происходил процесс сближения поместья с вотчиной. Помещики надеялись стать со временем полными собственниками полученных от казны имений. Но опричнина развеяла их надежды и показала всем, что государственная собственность — реальность. Тысячи помещиков, исправно несших службу, лишились владений и были переселены в другие уезды или отправлены в ссылку.

Казна обязалась обеспечить помещиков и их потомков землями, что сулило им благоденствие во всем обозримом будущем. То была первая грандиозная утопия в русской истории, порожденная господством государственной собственности.

Несостоятельность утопии стала ясна уже к концу XVI в. Фонд свободных земель был исчерпан, а дробление поместий породило острый кризис служилого дворянства.

Господство государственной собственности стало одним из главных факторов объединения страны в условиях, когда русские земли были разобщены экономически.

Эволюция земельной собственности оказала глубокое воздействие на социальную структуру и политический строй государства. Образование колоссального фонда государственной земельной собственности дало в руки монарха неограниченные материальные средства, что создало почву для формирования самодержавных порядков. Никакого закона об обязательной службе не было принято. Новый порядок сложился в виде традиции. Уложение о службе 1556 г. лишь санкционировало этот порядок, уточняло нормы службы военных слуг.

Вновь созданная военно-служилая система порождала непрерывные войны. Их целью было пополнение государственного фонда земель, предназначенного для наделения поместьями дворян и их потомков. Власти энергично насаждали поместную систему на завоеванных землях Казанского ханства и в Ливонии.

Государственная собственность не была фикцией. Она порождала исключительно высокие налоги, что вело к разорению населения.

Принцип государственного регулирования дворянского землевладения не приостановил процесс дробления имений. Разруха конца XVI в. знаменовала полное крушение утопии.

Как отметили современники, дворянское «оскудение» началось уже при Грозном. В неотправленном письме к царю Курбский мрачными красками рисовал положение обнищавшего дворянства: «Воинской же чин строев ныне худеишии строев обретеся, яко многим не имети не токмо коней, ко бранем уготовленных, или оружии ратных, но и дневныя пищи…»

Государство не смогло выполнить своих обязательств перед дворянством. Но оно продолжало требовать от землевладельцев обязательной службы.

К середине XVI в. фонд свободных поместных земель был исчерпан, а поместная система пришла в упадок. В житнице Новгородского края Деревской пятине запустело до четверти всей поместной земли. Это обстоятельство подталкивало правительство к принятию чрезвычайных мер.

В годы опричнины Иван Грозный конфисковал родовые наследственные вотчины у многих десятков княжеских семей, что привело к расширению поместного фонда в центральных уездах страны.

Переход Ярославля и Ростова в опричнину довершил крушение местного наследственного княжеского землевладения.

В Суздальском, Ростовском и Ярославском уездах располагались самые крупные массивы княжеских родовых вотчин. Но была еще младшая ветвь Владимирской династии — Стародубские князья. Древняя столица их княжества — город Стародуб Ряполовский — никогда не была в опричнине.

Их родовые вотчины, как полагает Б.Н. Флоря, практически не были затронуты бурями времен опричнины. Это едва ли верно. Казанские писцовые книги позволили установить, что в Казань было сослано более тридцати четырех Стародубских князей. Их родовые вотчины подверглись конфискации.

Амнистия позволила части Стародубских князей вернуть родовые земли. Некоторым казна пожаловала имения в других уездах.

Быстрый переход