|
Теперь нужна была удвоенная осторожность! И действительно, через пять шагов пол резко оборвался. Я лег и ощупал край. Круглая дыра занимала почти весь проход. Колодец! И сейчас в нем была вода, о чем свидетельствовал влажный воздух. Кто знает, как он глубок? Попавший туда уже никогда не вернется! Диаметр колодца должен был составлять около трех локтей. Я мог бы перепрыгнуть его, но не знал, что там, на другой стороне. Могло статься, что на той стороне колодца вплотную стоит стена, и тогда то был бы мой последний прыжок. Итак, в этой стороне спасения не было. Надо возвращаться. Дело плохо! Враг молчал как рыба. Был ли он настороже там, где я его оставил, ибо знал, что я вернусь? Или поверил в то, что я убежал? Или побежал к выходу и притаился там? Ясно было одно – стоять на месте нельзя. Я зажал нож зубами, лег на пол и пополз, опираясь на колени и подушечки ладоней и ощупывая кончиками пальцев пространство впереди.
Так я медленно, но все же продвигался вперед. Я насчитал около двухсот «ползков» коленями и должен был, по всем расчетам, оказаться там, где лежал раньше. На это понадобилось более часа. Еще через полчаса стена кончилась как справа, так и слева; пол же вел дальше. Что это было? Справа и слева были углы, наверное, мой ход переходил в какой-то другой, шедший правее. А что дальше? Может, они образовывали здесь некий перекресток, на котором меня и поджидал Абрахим-Мамур? Я напряженно вслушивался, но не мог уловить даже ничтожного звука. Мне захотелось выяснить, куда ведет мой прежний ход, и я пошел в этом же направлении дальше. Дыхание было нормальным, сердце билось не чаще обычного; нужно было соблюдать полное спокойствие. Вскоре я убедился, что ход имеет продолжение. Но куда идти? Прямо или налево? Воздух был недвижным, имел одинаковые температуру и влажность, темнота тоже была одинаково непроглядная. Я размышлял. Если Абрахим здесь, он наверняка стоит в той стороне, где находится выход, а если его здесь нет, значит, он занял позицию на самом выходе. Возле найденного хода его явно не было, ибо там я нащупал углы стен. И я повернул налево. Не дюйм за дюймом, а миллиметр за миллиметром пробирался вперед; через десять минут я убедился, что его нет и здесь. Оставалось попробовать еще один путь – направо, и я двинулся туда. Наверное, я уже добрался до середины перекрестка, как мне показалось, что я чувствую какое-то едва уловимое движение. Я напряг слух и сделал еще несколько шажков вперед. Я не ошибся. Это было тиканье карманных часов – моих, которые он забрал. Значит, я его обнаружил, здесь был путь на свободу. Но удастся ли мне выйти? Интересно, какое положение он занял – лежал ли, сидел или стоял? Он наверняка понимал, что ножом ему не воспользоваться, и готовился встретить меня огнестрельным оружием – то есть в руках у него было по моему револьверу. Надо думать, он умел с ними обращаться. Мои руки действовали так же осторожно и тихо, как чувствительные щупальца полипа. Тиканье стало отчетливее, и вот кончиком среднего пальца я наткнулся на нечто. Оно находилось непосредственно передо мной. Ему нужно было только протянуть руку… В этой опасной близости прошло целых десять минут, прежде чем я удостоверился, что он лежит как раз поперек коридора. Перешагнуть? Выманить хитростью? Я выбрал первое – самое сложное, но и надежное. Чувствительные пальцы подсказали мне, что он забросил ноги одна на другую. Для меня это было лучше, чем, если бы он разбросал их. Я поднялся на ноги, выпрямился и занес ногу. Только бы он сейчас не повернулся! Момент был волнительный! Но мне удалось перенести ногу и подобрать вторую. Самое тяжелое позади. Ползти больше не надо было. Чем дальше я уходил, тем спокойнее мне было, и тем быстрее я двигался. Скоро я шел уже обычным шагом, замечая, что в освещенности что-то изменилось, вернее, полной темноты уже не было. Затем я почувствовал ступени под ногами и стал подниматься. |
