Я подождал, пока охранник взглянет на меня в очередной раз, и нырнул ногами вперед в дыру. Коснулся ногами земли. Теперь надо было позаботиться о лошади. Мы двигались по равнинной, малонаселенной местности, по обе стороны стоял лес. Слева скакал дервиш, справа – другой, как я и предполагал. Лошадь первого понравилась мне больше – она была мельче, но мощнее. Ее бег был не таким быстрым, но плавным и спокойным. Ах, если бы она могла выдержать двоих! Эта мысль меня захватила. Сначала я был пленником дервиша, теперь он будет моим!

Я зажал нож в зубах. Всадник не подозревал, что происходит у него за спиной. Он видел лишь кончики своих сапог. Сидел он плотно, потому что лошадь была оседлана по-турецки, но удар в шею заставил бы его нырнуть вперед и он потерял бы опору. Затем его можно было вышибить боковым ударом из седла.

Мне необходимо было самому хорошо закрепиться в седле, чтобы не вылететь при быстрой скачке.

Несколько прыжков – и я позади лошади. Изогнувшись, я прыгнул на круп за спиной седока. Лошадь на несколько мгновений замерла от неожиданности. Удар в шею – и ноги всадника вылетели из стремян. Я схватил его за глотку, выдернул из седла и сам сел в него, но дервиша из рук не выпустил. Все произошло очень быстро, и вот конь снова несется вперед. Свободной рукой я потянул за повод, развернул – животное покорно повернулось и поскакало в обратную сторону. Дорога делала крутой изгиб. Прежде чем повернуть, я оглянулся. Телега спокойно катилась дальше – никто ничего не заметил. Это стало возможным потому, что колымага издавала чудовищные скрежет и грохот. Я представил себе физиономии этих мерзавцев, когда они заметят исчезновение их предводителя и пленника! Я, конечно, мог спрятаться и проследить за этим сладостным мигом, но экспериментировать больше мне не хотелось, впору было подумать о друзьях, которые, по-видимому, меня уже хватились. Поэтому я перекинул дервиша через седло и пустил лошадь в галоп.

Али Манах был так оглушен моим нападением, что не успел издать ни звука. Да он и не смог бы этого сделать, потому как я сильно сжал ему горло. Сейчас он лежал впереди меня, безжизненно свесившись с крупа лошади. Молодчага-лошадь бежала так резво, что я перестал опасаться погони. Да теперь я и не боялся ее, потому что у меня имелось ружье. Кроме того, у Али Манаха в сумках лежали два заряженных пистолета, которые я, естественно, присвоил.

Пока мы скакали, я обследовал карманы Али. Там я обнаружил мои часы и кошелек, в котором, судя по весу, денег заметно прибавилось. В седельных сумках имелась провизия. Значит, он приготовился к дальней поездке!

Лес кончился, и передо мной открылась равнина с полями кукурузы и плантациями роз. Оглянувшись, я заметил преследовавшего меня одинокого всадника. Скорее всего, это был тот, что скакал по другую сторону повозки. Наверное, они только сейчас заметили пропажу. Моя лошадь, хоть и несла двоих, скакала так же резво, как и его. Бояться мне было нечего.

Когда я выехал на оживленную улицу, в конце которой находился нужный мне дом, я чувствовал себя совсем уверенно. Вскоре преследователь стал притормаживать и вскоре исчез из виду.

Я остановил лошадь и снял с нее дервиша. Он дышал нормально, сердце билось ровно.

– Али Манах, не притворяйся! Я знаю, что ты жив и здоров! Открывай глаза!

Он наверняка уже понял, в каком положении оказался, и помышлял о бегстве. Глаза он все же не открыл.

– Хорошо. Если ты и умер, то меня это мало беспокоит. Только вот сейчас для проверки воткну этот ножик разок тебе в сердце!

Я вытащил нож. Едва я притронулся кончиком к его груди, он закричал от ужаса:

– Ай-вай! Стой! Ты что, хочешь меня зарезать?

– Живого я убиваю неохотно. Мертвому же нож не принесет ущерба. Если ты не почувствуешь этот клинок, то не убеждай меня в следующий раз, что ты жив!

До сих пор он лежал, распластавшись на земле, сейчас же мгновенно сел.