|
Шли дни. Все газетные колонки были заняты описанием беспорядочной битвы, охватившей северные равнины. Уже никто не понимал, где были немцы, французы, англичане, бельгийцы. Флавьер все реже вспоминал о Жевине. Правда, он дал себе слово при первом же удобном случае восстановить справедливость. Это благое решение немного успокоило его совесть, позволив разделить общие тревоги. Он присутствовал в соборе на службе в честь Жанны д’Арк. Возносил молитвы за Мадлен и за Францию. Больше он не делал различия между личным горем и национальной катастрофой. Франция — это была Мадлен, поверженная во прах, истекающая кровью у стен колокольни. И вот в одно прекрасное утро настала очередь орлеанцев навьючивать матрасы на крыши машин. Клиент Флавьера исчез. «Раз уж вас больше здесь ничто не удерживает, — говорили ему, — вам стоит перебраться на Юг». Набравшись храбрости, он попытался дозвониться Жевиню. Но там никто не отвечал. Вокзал Сен-Пьер-де-Кор разбомбили. Охваченный смертельной тоской, он сел на рейсовый автобус, следующий в Тулузу. Он еще не знал, что уезжает на четыре года.
Часть вторая
Глава 1
— Вдохните!.. Покашляйте!.. Вдохните!.. Ладно! Давайте-ка еще раз послушаем сердце… Не дышите… Гм!.. Что-то мне здесь не нравится… Одевайтесь. Доктор следил, как Флавьер натягивает рубашку и, неловко отвернувшись, застегивает брюки. — Вы женаты? — Нет, холост. Я только что вернулся из Африки. — Были в плену? — Нет. Уехал в сороковом. В армию не попал, потому что в тридцать восьмом году перенес тяжелую форму плеврита… — Думаете остаться в Париже? — Сам не знаю. Я открыл контору в Дакаре. Теперь подумываю возобновить свою парижскую практику. — Значит, вы адвокат? — Да. Вот только квартиру мою заняли. А попробуйте сейчас что-нибудь найти! Доктор подергал себя за ухо, все еще не сводя глаз с Флавьера. Тот занервничал, не в силах справиться с галстуком. — Вы ведь пьете? Флавьер пожал плечами: — Неужели это так заметно? — Это ваше дело, — сказал врач. — Да, случается, выпиваю, — признался Флавьер. — Жизнь у меня невеселая. Доктор сделал неопределенный жест. Он присел за стол, снял с ручки колпачок. — Общее состояние у вас далеко не блестящее, — заметил он. — Вы нуждаетесь в отдыхе. На вашем месте я бы поселился где-нибудь на Юге… В Ницце… В Каннах… Что до ваших навязчивых идей… Придется обратиться к специалисту. Я вам дам записку к моему коллеге, доктору Баллару. — Вы считаете, — тихо спросил Флавьер, — у меня что-то серьезное? — Это вам скажет Баллар. Перо скрипело по бумаге. Флавьер вытащил из бумажника деньги. — Пойдете в отдел снабжения, — объяснял доктор, продолжая писать. — По этой справке получите дополнительный паек мяса и жиров. Но прежде всего вы нуждаетесь в тепле и отдыхе. Избегайте волнений. Никаких писем. Никакого чтения. С вас триста франков. Благодарю вас. Он вел Флавьера к выходу, в то время как следующий пациент уже входил в кабинет. Недовольный Флавьер спустился по лестнице. Пойти к специалисту! Иначе говоря, к психиатру, который заставит его раскрыть все свои тайны, выложить все, что он знает о гибели Мадлен. Ни за что на свете! Лучше уж жить со своими привычными кошмарами, каждую ночь блуждать во сне по запуганным переходам мира, населенного всякой нечистью, призывать кого-то во тьме… Это там на него так действовали жара и слишком яркий свет. |
