— Да, и это должно быть для вас большая радость, — сказал я радостно и грустно одновременно. Радостно, потому что я мог теперь ожидать, что фройляйн скоро вспомнит и все остальное, что ей пришлось пережить, и я тоже смогу это узнать. Грустно, потому что стало ясно, что она снова вернулась в свое шизофреническое состояние.

Там, на берегу, в большом здании зазвенел звонок.

— Сейчас обед, — сказала фройляйн. — Мне надо идти.

Она уже снова семенила по узкому мостку. Я последовал за ней. Мы быстро миновали парк, пруд лежал недалеко от клиники. Фройляйн Луиза попрощалась со мной перед входом в частное отделение. Она снаружи за ручку открыла дверь, а потом показала мне, как повернуть кнопку, чтобы открыть дверь изнутри.

— Кто это знает, всегда может выйти, — засмеялась она. — Только никому в голову не приходит, что кнопку надо вертеть, особенно бедным сумасшедшим, которые здесь тоже есть. Они только трясут, и не могут открыть. А я в любое время могу войти и выйти, мне уже давно разрешили.

Снова прозвенел звонок.

— Мне надо в столовую, господин Роланд, — вздохнула фройляйн Луиза. — Они здесь не любят, когда опаздывают. А после обеда тихий час.

— Мне тоже пора.

— Только, пожалуйста, приходите снова побыстрее. Теперь ведь очень скоро я должна буду сообщить вам важные вещи.

— Приду через несколько дней, — пообещал я.

Мы попрощались, и она заспешила по коридору частного отделения, веселая и неожиданно грациозная, как юная девушка. Она постоянно оборачивалась и махала мне, и я махал в ответ, пока она не скрылась из виду. Потом я сказал себе, что это просто моя обязанность, и с тяжелым сердцем отправился к кабинету доктора Эркнера, перед которым ожидало несколько человек. И не успел я еще сесть в очередь, как открылась дверь кабинета и оттуда вышел молодой врач с длинными светлыми волосами и бородой.

— Вы к доктору Эркнеру? — спросил он высокомерно. Он весь был высокомерным. Высокомерным и бойким, и заносчивым. Высокий, стройный, голубоглазый, с очками в золоченой оправе.

— Да.

— Доктор Эркнер крайне загружен, как видите. Все эти люди… Могу я вам помочь? Вы по какому вопросу?

«В конце концов, врач все равно врач», — подумал я и ответил:

— По вопросу одной пациентки из частного отделения.

— Я главный врач этого отделения, — представился длинноволосый бородач слегка дребезжащим голосом. — Гермела. Доктор Гермела.

Он взял меня под руку и отвел к оконной нише:

— О какой пациентке речь? Можете говорить со мной. Я отвечаю за частное отделение.

«Как бы не так, — подумал я. В лучшем случае ему было столько же лет, сколько и мне. — Может, работает в этом отделении, и не более того». Но врач есть врач, по крайней мере, он был врачом. Я подавил свою антипатию и рассказал ему все, что услышал от фройляйн Луизы. Он слушал, время от времени кивал, надменно улыбаясь, а потом и вовсе стал смотреть через окно в парк.

— И это все? — спросил он, когда я, наконец, умолк.

— Да, — не выдержал я. — Думаю, этого достаточно.

— Дорогой господин Роланд, — сказал доктор Гермела, — я тоже думаю, что достаточно. Даже если я другого мнения.

— И какого же вы мнения?

— Ну, — усмехнулся он, — не хочу обижать вас, дорогой господин Роланд. Забота — это, конечно, похвально. Но не кажется ли вам, что мы здесь лучше знаем, как обходиться с пациентами и можем лучше судить о них, чем вы?

— Я просто хотел вам рассказать, что…

— А вам не кажется, что каждый из нас должен заниматься своим делом? Я же не пишу для иллюстрированных журналов, ха-ха! Так что я хотел бы вам предложить не вмешиваться в нашу работу.