Ларо Александру Инвору я доходчиво объяснила, что служащие стражи беспристрастны, справедливы и неподкупны, а оскорбление дознавателя при исполнении – это статья. До трех лет тюремного заключения. Его сиятельство Экрос хмыкнул, но распинаться на тему моей личной жизни все же перестал, а я с некоторой долей разочарования мысленно вычеркнула этого типа из списка подозреваемых. Так хамить представителям власти обычно решаются только кристально честные люди. А жаль.

    Эшли Уинсет не почтил высокое собрание своим присутствием, чем вызвал во мне жгучий интерес. Почему этот вельможа не пришел? Он состоит в достаточно близком родстве с Айрэлами – племянник лары Элизы. Неужели он и есть тот неведомый организатор, не пожелавший лишний раз со мной встречаться? Этим человеком срочно надо заняться. Определенно.

    – Вы закончили с делами, дийес? – еле слышно осведомился у человечки кахэ.

    – Да, ларо, – коротко кивнула та. – Думаю, вы уже успели понять, что я имела удовольствие пообщаться со всеми подозреваемыми, присутствовавшими здесь.

    – Одного не было, – заметил Риэнхарн. Изображать неведение было бы бесполезно и глупо.

    – Не было, – согласилась дийес Тьен, устало прикрывая глаза. Ах да, у человечки же еще рука толком не зажила, а люди – существа до смешного хрупкие, страдают от малейшей царапины.

    – Но в ближайшее время я постараюсь возместить ларо Уинсету недостаток внимания к его персоне, – оскалилась дийес Риннэлис. – А теперь пора проститься с хозяевами и отбыть.

    Мы не поедем на кладбище?

    – Нет, слишком опасно, – покачала головой дийес дознаватель, – есть большие опасения, что мы останемся там навсегда.

    – А как же ваши связи в страже, дийес?

    – О них можно забыть, – горько скривив губы, ответила девушка, чересчур быстро отвернувшись. – Боюсь, ларо, со своими проблемами нам придется справляться исключительно собственными силами. Чтобы избежать еще больших проблем.

    – Вы позволите попрощаться с ней?

    – Да, ларо, сейчас около гроба наверняка никого нет – все приглашенные в обеденном зале. Думаю, вам никто не помешает.

    Дийес тактично не пошла за кахэ к телу Софии, хотя Риэнхарн готов был поклясться чем угодно, что человечка давным-давно поставила на нем магическую метку.

    София казалась спящей и была еще красивее, чем при жизни. Одухотворенное лицо с неправильными, но удивительно привлекательными чертами было прекрасно даже в мертвенной бледности.

    – Я найду его, кто бы он ни был. Найду и убью, – пообещал на kaheily южанин. – Он не останется безнаказанным.

    Слова были отвратительно пафосными и, казалось, резали слух, но что еще он мог сказать ей, умершей из-за его происхождения? Просить прощения было бы еще глупее, тем более кахэ никогда не извиняются. Ошибки они смывают кровью, своей или чужой. Южане рождались и умирали воинами. Риэнхарн знал: он отомстит, и боль уйдет, снова можно будет продолжать жить и приносить пользу Дому, как и полагается. А тоска… она станет светом и смыслом, которые дают силы дышать и идти дальше. Руке Смерти не привыкать к тому, что Белая Госпожа забирает самое дорогое.