– А у меня есть другой выход? Этот тип настолько влиятелен, что взять мерзавца я смогу только в том случае, если его застанут с ножом в руке у моего горла.

    – Ты можешь все бросить, – внесла свое предложение дийя Тиана, пристально глядя на дочь.

    Та только досадливо помотала головой:

    – В том-то и проблема, что не могу. А убить меня попытаются в любом случае: я слишком глубоко влезла и слишком много знаю. Живая я не нужна. Да и не брошу я никогда начатого дела, тебе ли этого не знать?

    – Вы что, совсем не думаете о собственной безопасности? – решил вступить в разговор Риэнхарн.

    Он совершенно не понимал нерационального поведения дийес Риннэлис.

    – Есть нечто большее, чем безопасность, ларо Риэнхарн, – высокомерно усмехнулась человечка. – Я думаю, вам это хорошо известно, ведь в противном случае вы бы уже давно были на землях Дома Эррис.

    – Я кахэ, – парировал нелюдь, – для нас обычай – больше, чем для вас – закон.

    – Я Риннэлис Тьен, – откликнулась девушка.

    – Нравится быть исключительной? – ехидно поинтересовался кахэ, смерив свою тюремщицу уничижительным взглядом.

    – Вы даже не представляете насколько, – ухмыльнулась дийес Риннэлис.

    О да, я была самолюбива и тщеславна в крайней степени и ни капли не стыдилась этого. Я потратила бездну сил и времени, чтобы быть совершенством в выбранных мной областях, и, думаю, имею право собой гордиться. Никогда не стоит скрывать свои достоинства, иначе их существование навсегда останется тайной за семью печатями для окружающих. Увы, скромность чаще принимают либо за слабость, либо за никчемность, следовательно, именно эту черту характера следует давить в зародыше.

    – Вполне возможно, – не стал спорить со мной ларо Риэнхарн, поигрывая обеденным ножом.

    Я тут же почувствовала смутную тревогу. Интересно, на что способен Рука Смерти, вооруженный столовым серебром? Может, пусть лучше наши южные гости едят руками? Нет… Полная глупость. Но родители… И это будет явным проявлением слабости, значит, кахэ может рискнуть приступить к действиям. Демоны… Я скоро стану паникершей и клиническим истериком.

    – И как часто вы, дийес, используете себя в качестве живца? – спросил нелюдь.

    Его лицо было задумчиво.

    – Редко. Только в случае крайней необходимости, ларо.

    – По крайней мере, вы еще не полностью лишены инстинкта самосохранения, – сделал он вывод.

    – Уверяю вас, ларо Риэнхарн, – вмешалась мама, – Риш пытается исправить это упущение.

    – Зачем? – изумился ларо Таэллон.

    – Неужели вы думаете, будто я стану раскрывать вам все свои секреты, ларо? – ответила я.

    Бедный нелюдь смутился и покосился на дядю, надеясь получить от него хоть какую-то поддержку. Ларо Риэнхарн же принялся за еду – он чихать хотел на затруднения племянника, великодушно предоставляя ему возможность выпутаться самому.

    – Э… Ну… Я же вам не враг… Это все дядя… – залепетал младший кахэ.

    – О! Теперь вы открещиваетесь от вашего родственника? – изумилась я. – Так недолго и от собственного Дома отказаться.

    – Прекратите, дийес, – шикнул на меня ларо Риэнхарн.