— У меня гостья из России, заговорились, извините. — Душан развел руками. Полицейский заглянул в салон. Я старательно покивала головой в подтверждение слов Душана.

— Здравствуйте, — на всякий случай прибавила я по-русски. Полицейский вздохнул, махнул рукой, и мы поехали дальше.

Когда мы въезжали в просторный двор двухэтажного каменного дома на окраине Белграда, маленькая проворная блондинка открывала дверь дома на сигнал машины.

— Моя жена Весна, — объявил Душан.

Весна излучала радость и гостеприимство. Не дав мне распаковать чемоданы, меня потащили обедать. Югославская кухня — это песня. Ее не опишешь, ее надо пробовать. Весна расстаралась на славу — тут были и чорпа — густой суп, и острый салат, и чевапчичи — маленькие острые колбаски, и смоляно-черная «кафа». Весна непринужденно щебетала, словно мы были знакомы с ней сотни лет.

— Отдыхайте с дороги. Вам сегодня пришлось рано вставать, — скомандовал Душан.

— Но нам надо бы поговорить, — пролепетала я.

— Об этом — потом! — был категоричный ответ.

Я подчинилась. Мы долго разговаривали в тот вечер. Деловой разговор быстро стал доверительным, задушевным. Душан заинтересовался нашим предложением, обещал подумать, найти переводчика, чтобы общаться с венским главным офисом.

— Я бы отказался, если бы приехал кто-нибудь из ваших боссов из Вены. Хоть и трудные у нас времена, но у меня работа есть. И неплохая. Но русским отказывать я не хочу. Чего только не случалось между нашими народами, но до сих пор в сербском языке есть поговорка: «Сколько бы нас было сейчас, если бы не русские? Не набралось бы и грузовика». Я очень серьезно подумаю, Марина, обещаю. А сейчас едем на ужин.

В доме постоянно звонил телефон. Первое, что сообщалось всем абонентам, это новость о русской гостье.

— Мы сейчас заедем к нашим друзьям, а потом с ними отправимся в ресторан, — объявил программу Душан.

Через восемь минут мы остановились у двухэтажного дома.

— Я туда не пойду, — сказала Весна, — их собака кусает меня за ноги.

— Ничего, мы запрем ее, — пообещал огромный, грузный хозяин дома, вышедший нас встречать.

Мы вошли в дом. В просторной гостиной стоял дым коромыслом. За столом сидели хозяйка в вечернем костюме и пять-шесть женщин, попивающих кофе. В другом углу на всю мощность работал телевизор, и кучка детишек неотрывно следила за развитием действия боевика. Прямо у порога на полу сидели трое мужчин и присоединившийся к ним хозяин дома, они говорили по телефону, передавая по очереди трубку друг другу. Над всем этим висел писклявый лай запертой в комнате болонки. Очень быстро гомон приобрел организованный порядок, и хозяева дома, оставив гостей, присоединились к нам. В маленьком сербском ресторанчике было пустынно. Мы были одними из первых посетителей. В углу настраивал инструменты небольшой народный музыкальный коллективчик, официант суетился вокруг нас. Грянула музыка, входили постоянные посетители ресторана, нос защекотали удивительные запахи. По залу прошел слух о «русской гостье Душана», и музыканты, встав за нашими спинами, старались вовсю. Было шумно, весело и уютно. Я чувствовала спокойствие и защищенность.

Поздно вечером Душан осторожно вел свой «опель» по окраине Белграда. У маленькой церквушки он затормозил.

— Пойдем.

Мы вошли в железные ворота, Душан уже стучал в дверь.

— Может, не надо? — робко спросила я.

— Надо! — скомандовал Душан.

Дверь отворилась, и мы вошли. В церкви было полутемно. На стенах фрески, иконы.

— Сюда! — позвал Душан из угла.