– Не горячись так, Марджи.

Она отложила в сторону плюшевого медвежонка, поднялась с кровати и сказала:

– Я не могу ехать с тобой в Испанию, Фернандо. Вся эта затея с переездом просто абсурдна. Я могу жить только здесь.

– Однажды ты мне заявила, что Шон – это твоя жизнь…

– Да… я живу прежде всего для него. – В ее голосе послышалось колебание. – Но есть и другие факторы, которые нельзя не учитывать.

– Если ты имеешь в виду свое продвижение по службе в журнале «Время и люди», то это просто мелочь по сравнению с тем, что я могу предложить тебе в Мадриде. – Ее брови вопросительно взметнулись, и он продолжил: – В скором времени освобождается должность главного редактора «Ветра перемен».

Ее глаза расширились. Речь шла об одном из ведущих изданий «Ретамара». Этот престижный красочный журнал имел огромный тираж в Европе, и «Время и люди» ему и в подметки не годились.

– Я так и думал, что «Ветер перемен» может привлечь твое внимание, – с улыбкой сказал Фернандо.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что карьера для тебя всегда была на первом месте, – сухо заметил он. – Именно карьерные соображения подтолкнули тебя взять у меня то интервью, не так ли?

– Возможно. – Она выдвинула один из ящиков шкафа и стала подбирать сменное белье для Шона.

– Не притворяйся, Марджи. Ведь мы оба знаем: ты столько месяцев ублажала меня в постели прежде всего потому, что я способствовал твоему продвижению по служебной лестнице.

Ее лицо побелело как полотно; слова Фернандо настолько шокировали ее, что с минуту она не могла произнести ни звука, будто потеряв дар речи. Он равнодушно пожал плечами и сказал:

– Но я был не прочь встречаться с тобой. Мне было хорошо, приятно, хотя я и не рассчитывал на что-то серьезное.

– Какое уж тут «серьезное», когда в Испании тебя всегда поджидала с распростертыми объятиями Линда. – Голос Марджи дрогнул, но тут же к нему опять вернулись твердость и резкость: – Разве ты уже забыл, что я сама отказалась от твоего предложения перейти на более высоко оплачиваемую должность в «Ретамаре»? Да я и сейчас не собираюсь цепляться за нее!

– Ты отказалась от той должности, потому что была беременна и потому что Ники…

– Ники был ни при чем, – оборвала его Марджи и задвинула ящик шкафа.

В этот момент зазвонил телефон, и она, испугавшись, что звонят из больницы в связи с изменившимся состоянием Шона, бросилась в свою спальню и схватила трубку. Но это был лишь Норманн, и Марджи облегченно вздохнула.

– Минуту назад я узнал, что Шон попал в больницу, – услышала она его встревоженный голос. – Как он себя чувствует сейчас?

– Намного лучше, чем вчера… Секундочку, Норманн. – Обернувшись, она увидела стоявшего в дверях Фернандо и, прикрыв ладонью трубку, сказала ему шепотом: – Это Норманн. Ты можешь ехать, а я быстренько приму душ и вернусь в больницу на такси.

– Мы еще не закончили беседу. Проигнорировав его слова, Марджи продолжила разговор с Норманном:

– Да, мне кажется, он обрадуется твоему посещению. Но, может, тебе лучше заглянуть к нему завтра?… Палата Ди. – Бросив беглый взгляд на дверь и не обнаружив около нее Фернандо, она с облегчением подумала: кажется, ушел.