— Не знаю, Олег, — казалось, мать вообще не желает даже думать о нашем с бабушкой будущем. — Мама горе, конечно, сильное пережила, но вот сляжет она окончательно и что мне прикажешь делать? Простыни под ней менять? Откуда у меня время на это? И какой интернат? А узнают? Думаешь, господин Лютый за это по голове погладит? У него ведьмы в почете! А как же мой салон? Что я должна буду всех клиентов растерять? Да и нанимать сиделку... Чужой человек в доме, вдруг украдет чего. Пусть уж здесь потихоньку свой век отживет. Соседи нашего роду, да сама Катя позаботится о ней. Она уже взрослая девочка, не младенец. А уж потом будем решать, что с ней делать. Отправим куда-нибудь в закрытую школу и дел-то. Может, в ковен какой-нибудь пристроим. Не вечно же ей в грезах да неведенье жить. Кровь не водица, даст о себе знать.

Это был удар!

Настоящий, неподдельный.

Мои родители оказались жестокими и черствыми людьми.

Да как так-то!?

Разве можно речи такие вести. Ведь только сегодня дедушку земле предали, а они уже бабулю хоронят. А меня... За что так со мной?

Ярость затмевала глаза.

Я решительно вышла из своего укрытия и ткнула обличающе в них пальцем.

— Не прощу вам такого! — по-детски зло выговорила я. — Уезжайте отсюда и не возвращайтесь. Не нужны вы нам с бабулей, без вас жили и дальше проживем. И дом не получите наш! И деньги бабушка не отдаст! Мама вскинула руки и прижала их к груди.

— Доченька, ты многого не понимаешь, — ее голос вмиг стал ласковым и добрым. — Мала еще, вот подрастешь и все мы тебе объясним.

Она так противно улыбнулась, что у меня в висках от гнева закололо.

— Не надо мне ничего объяснять! — прорычала я. — Вы злые. Мерзкие! Дед умер, а вы дом продавать собрались и бабушку еще живую схоронить пытаетесь. А меня не пойми куда отправить хотите.

— Помолчи, Катюха, — рыкнул отец, — сопливая еще.

Такого я вытерпеть не могла.

— Да будьте вы прокляты!!! — прокричала в сердцах. Казалось, комната наполняется этим странным черным дымом. — Чтобы вы счастье век не видели! Ни денег, ничего вам! Убирайтесь! Вон! — Перед глазами в тот момент все закрутилось, стало серым и размытым.

Последнее, что запомнила — это страшный вскрик мамы, грозный рык отца и тихий голос бабушки.

— Получила свое, Ярина? А я тебе говорила, с таким отношением добра от дочери теперь не жди. Вот и живи с ее проклятьем.

Свет померк, и я упала в беспамятстве на пол.

Глава 6

Они уехали с утра. Я стояла у окна и наблюдала за скорыми сборами. Чуть рассвело и родители выскочили на крыльцо, покидали сумки в багажник. Прыгнули на передние сидения, и просто укатили на своей чистенькой белой машине непонятной мне марки. А я стояла и смотрела им вслед. И только одна мысль тогда пришла мне в голову, я сирота. Быть может, взрослые бы посмеялись, но именно тогда я и ощутила себя сиротой при живых родителях. Машина скрылось из виду. Скрипнула калитка — Кузя вернулся домой после ночных гуляний. Послышались тихие шаги в бабушкиной комнате. Наверное, она также стояла у окна и наблюдала, как улепетывают наши редкие гости. На влажной земле остался лишь след от их колес. — Чтобы вы дорогу сюда забыли! — зло проговорила я, задергивая тяжелую синюю штору. — Чтобы все вам в старости аукнулась. Позовете, не приду! Нет у вас больше дочери. Сердце колотилось так, что, казалось, птичкой выпорхнет. Жгучие злые слезы жгли глаза.