Спешно вернувшись в свои покои, я увидела Абель. Она явно была чем-то недовольна, но на мой вопрос ответила привычным:

— Пока в пределах допустимого. Ничего серьезного.

— Хорошо, — серьезно ответила я.

В графстве Гильберт всегда чувствуешь себя так, словно сидишь на огненном фаерболе. Даже если будешь терпелив и аккуратен, может рвануть в любой момент.

— Абель, мне нужно, чтобы ты сказала служанкам, что у меня начались критические дни, и я чувствую сильное недомогание. И о том, что прошу тебя остаться со мной и следить за моим состоянием. Так, чтобы Юдон об этом слышал.

— Но мы же хотели, чтобы он думал, что ты понесла, — озадачилась Абель.

План и правда был таким.

Увы, за этот год совсем избежать близости с мужем не удавалось. Впрочем, я попыталась сделать так, чтобы на утро не помнить того, что произошло. И приняла все меры, чтобы ни в коем разе не забеременеть.

Но стоит начать по порядку.

Фернан грезил о наследниках, это было понятно всем, кто оказывался с ним на одной территории. Нам с Абель еще с того самого вечера было ясно, что допустить беременности никак нельзя. Как только действие зелья, что мне подлили в степного ящера, сошло на нет, я первым делом оживила фикус.

Не простыми чарами, а с заговором на воду и кровь против нежелательной беременности. Если бы не девчонки из академии стихийной магии, я бы и не знала о таких полезных вещах. Невероятно, но пригодилось.

Один лист, сорванный с этого фикуса и заваренный вместе с чаем, давал мне уверенность в том, что я не понесу в ближайший месяц.

Обезопасив себя, я задумалась и о том, а можно ли создать чары по схожему типу заговора на что-то еще. Дальше дело техники и опыта. Через пару недель приставаний мужская сила супруга поубавилась. Через месяц — сошла на нет. Это был один из сложнейших месяцев в моей жизни.

После Абель высказала мысль, что все это может вызывать подозрения. Мол, с какого перепуга здоровый взрослый мужчина — и тут такое недомогание. Тревогу забил и муж, обратившись к тому самому лекарю, что измерял мои показатели, когда я только приехала.

Его артефакты все, как один, говорили одно: здоровье в норме.

А вот Фернану казалось, что здоровье ниже нормы.

И, судя по злости супруга, во всех смыслах ниже.

Его начали лечить, но ко мне Фернан стал относиться не то чтобы с явным подозрением, но с большей жестокостью, чем обычно. Однажды я получила такую оплеуху, что неделю ходила с разбитой губой, и тогда Абель не выдержала.

Сказала, что так он и пришибить меня может, не в силах сублимировать сексуальную энергию. Я толком не поняла, что она имела в виду, но прислушалась.

Мы сделали вид, что Фернана излечили какими-то мутными травками, но следом распланировали график.

Наступало особое дамское время, следом за чем меня начинал преследовать муж. В результате происходило нечто, о чем я до сих пор не желаю вспоминать, после чего следовало ожидание беременности. Нам три месяца удавалось водить за нос и мужа, и лекаря, но дольше было опасно.

Когда мы это осознали, разродилась наша крольчиха, и один крохотный крольчонок оказался мертвым. Вспоминать об этом больно и тошно, но разбираться в том, что за кровавые простыни вынесли на утро из моей комнаты, никто не стал. Всем все казалось очевидным.

Лекарь наказал оставить меня в покое на пару месяцев.

И сейчас мы хотели разыграть схожий сценарий с некоторыми дополнениями, но теперь все приходилось переигрывать. Гости к супругу приехали явно необычные и вряд ли просто поболтать о погоде.

Интуиция била тревогу, и теперь я постоянно к ней прислушалась.