Дыхание постепенно выравнивалось, но вот спокойствия не было. Оставшись наедине с мыслями, я напротив лишь распаляла себя. Поступаю глупо, что бегу? А как правильно? Господи, если бы все знали, как им надо поступить, то в мире все было бы гораздо проще.

И скучнее.

И еще: я не ощущала себя беременной. Ни капли. Не могла поверить, что через пять месяцев стану мамой.

Я и мама! Звучит как-то нереально.

И в животе все сжималось от странных эмоций. Они переполняли меня, бурлили и искали выход. Столько всего свалилось и на одну меня.

Мне не хватает тебя, Доран. До безумия, до дрожи, такой болезненной и нестерпимой. Рядом с тобой я ощущала себя оголенным нервом. А сейчас ты непрестанно в моей голове. Оказывается, это больно, когда любишь и не доверяешь.

Потренировалась, называется. Накрутила сама себя. Я ладонью смахнула слезы с лица и открыла глаза.

Чтобы сглотнуть и превратиться в каменное изваяние. Даже дыхание едва не остановилось. Я бы с удовольствием сказала: «Мама», — да только слова замерзли в горле.

В нескольких шагах от меня стояла дикая гончая прошлой Охоты. Огромная и угольно-черная, с алым сиянием, бьющим изнутри. Оно прорывалось наружу из глаз, ноздрей и между остатками кожи. Скелетообразная милая собачка не отрываясь смотрела на меня.

Я чуть скосила взгляд и увидела замерших Джиоллэйдха и Аерону.

«Что делать»? — поинтересовалась у них мысленно.

Гончая не нападала, а продолжала стоять и исподлобья меня разглядывать. В то время как я бы великолепно могла обойтись без ее внимания.

Наша молчаливая группа продолжала стоять. Пока я не выдержала и не чихнула. Звук оказался необычайно громким. Кажется, вздрогнули даже деревья. А гончая глухо рыкнула. Словно рядом случился небольшой камнепад.

Это послужило сигналом к атаке. Воздух вокруг Аероны задрожал, раскаляясь все сильнее. Ее магия — огненная — была одной из самых сильных. Но слабая сторона: приходилось накапливать силы некоторое время перед ударом. Что, судя по всему, сестра Дорана и делала все это время. И сейчас она пыталась поджарить гончую изнутри. Как в микроволновке.

«Собачка» взвизгнула, отчего у меня заложило уши и прыгнула в сторону Аероны. Мои спутники бросились врассыпную. Одновременно рыжий игрой на флейте старался удержать гончую на расстоянии. Но талант ганконера плохо на нее влиял. Удар лапой, и Аерона вскрикнула, отлетев в сторону. Замерла, прижимая руку к боку, из-под пальцем потекла кровь.

— Замрите!

Окрик Джиоллэйдха остановил даже гончую. Лишь из ее горла рвался глухой рык, вибрирующий и крайне неприятный.

— Чтоб я Неблагим стал, — прошептал рыжий неверящим тоном, — Аврора, да она тебя защищает!

Гончая и впрямь стояла между мной и моими спутниками. Повернувшись ко мне задом и глухо рычала. От этого звука волоски на коже вставали дыбом.

— Как? — прошептала я, борясь с желанием завизжать.

Судя по взглядам фейри, они и сами не знали, как именно. Что тут происходит?

— С-с… — я осеклась, потом продолжила, — с-с-собачка. Кхм, эй!

Гончая повернула ко мне скелетообразную голову и просто уставилась. Горящими огненными глазами.

— О-о-о, — выдохнула тихо, — хорошая с-с-собачка. Не трогай их.

В горле пересохло, как в пустыне. Приходилось то и дело облизывать губы. Гончая продолжала смотреть и непонятно было: изучает она или готовиться атаковать. Но хотя бы больше не рычала. Надеюсь, это хороший знак.

А затем она медленно пошла ко мне.

Я увидела круглые глаза Джиоллэйдха.