— Достаточно честно, но я хочу только знаний. Сам яд я могу достать в другом месте.

— На эльфийском рынке ты можешь получить его почти на каждом углу каждой улицы, — насмешливо сказал целитель. — А знание, которое ты просишь, будет тебе стоить еще одну серебряную монету.

— Заметано.

— Хмм. Жаль, что не попросил две. Для какой цели тебе нужен яд?

— Я хочу что-нибудь, чем я могу смазать арбалетный болт, типа этого, — сказал Рокан, беря в правую руку окровавленную стрелу, которую целитель вытащил из его плеча. — И он должен быть силен, силен настолько, чтобы его капля могла завалить канка.

— Понимаю, — сказал целитель. — Я не специалист по ядам, но у меня есть знакомый бард, он меня немного обучил. Я рекомендовал бы тебе яд хрустального паука. Он достаточно плотен, ты легко можешь намазать его на стрелу, хотя я и не стал бы делать это своими пальцами, так как дорожу ими. Смерть следует почти мгновенно.

— Яд хрустального паука, — сказал Рокан с улыбкой, которая придала его изуродованному лицу ужасное выражение. — Как подходяще. — Он бросил целителю еще одну серебряную монету. — Теперь ты можешь идти спать.

* * *

Тимор проехал на канке через Великие Ворота и исчез в темноте за стенами города. Стражники у ворот пропустили его не задав ни единого вопроса, хотя был не самый обычный час для того, чтобы выехать из города. Не их дело было задавать вопросы темплару, тем более верховному темплару, и если они и удивились, с чего бы это он покинул город в середине ночи, они оставили свое удивление при себе.

Завернувшись в плащ, чтобы защититься от ночного холода, Тимор повернул канка и поехал вдоль наружной стены города, минуя королевские сады и квартал темпларов, потом проехал мимо стадиона и зиккурата Калака, по направлению к крипичным заводам и старым загонам для рабов, ныне стоявших пустыми. Здесь он повернул на восток, прочь от городской стены и проехал несколько миль по грязной дороге мимо ферм, после чего дорога стала подниматься, приведя к подножиям гор.

Однако дорога не стала подниматься дальше в горы. Она остановилась около их подножия, на широком плато, раскинувшимся перед ними. Даже днем мало кто приходил сюда. А по ночам место и вовсе было абсолютно пустынным. Слышен был только свист ветра, вечно дующего над пустыней, да постукивание ног огромного канка по твердой почве. Тимор коснулся антенн животного, заставив того остановиться и соскользнул с его спины. Потом он взял поводья и привязал канка к огромному камню, лежащему поблизости. Канк послушно остался стоять где стоял, его гигантские клешни закрывались и открывались, как если бы он пытался найти в окружающей пустыне хоть немного еды.

Тимор оглядел пустынное кладбище. Здесь Тир хоронил своих мертвых, в простых, слегка приподнятых над землей могилах, отмеченных только красными глиняными табличками, на которых были вырезаны имена мертвых.

Могильные холмики были разбросаны по всей ширине плато и даже поднимались вверх, в горы. Холодное пыльное облако колебалось в ночном воздухе, скрывая многих из них из виду.

Тимор нашел маленький каменный холм и взобрался на него. Он откинул капюшен своего плаща и достал книгу заклинаний. Посколько он не смог найти живых людей, способных убить эльфлинга, тогда он поднимет мертвых, пускай они сделают это. Он внимательно огляделся кругом. Конечно трудно было себе представить, что кто-нибудь будет здесь в такой час, но было бы катастрофой, если его увидят, когда он не просто занимается оскверняющей магией, но заодно оскверняет могилы. Только стражи Великих Ворот видели, как он выехал из города, и он наложит на них заклинание забвения, когда вернется. Так что его роль в событиях, которые произойдут, останется никому не известной.