— Но теперь, когда сестры узнали меня, они приняли меня, — ответил Сорак.

— Да, это правда, и это может оказаться так и во внешнем мире, во многих случаях. Но ты найдешь там намного меньше терпимости, Сорак. Мы, виличчи, знаем, что такое племя в одном, так как это уже случалось среди нас. Но во внешнем мире об этом не знает никто. А если они и узнают, они не поймут, и это испугает их. То, что пугает — представляет угрозу, а когда люди почувствуют, что им угрожают, они перепугаются насмерть.

— Раз так… должен ли я хранить свою тайну от всех, кроме сестер? — спросил он.

— Возможно не всегда, — ответила Варанна. — Но есть вещи внутри нас самих, которые лучше всего скрывать ото всех, по меньшей мере до тех пор, пока мы не повстречаем того, от которого мы не захотим скрывать ничего, того, которому мы без колебания доверим самые глубокие и свои самые сокровенные тайны, свою внутреннюю сущность. Но такое доверие требует времени. Необходимо ценить истину и всегда действовать соответственно истине, но некоторые истины не предназначены для всех. Помни это.

Сорак помнил. Он помнил и то, что это был для него совершенно новый мир и он не знал этих людей. А они не знали его. Достаточно того, что он выглядел совершенно другим, и пока он протискивался через толпы народа, никто не уступал ему дорогу, но все замечали. Они видели высокого чужака, одетого как пастух, во все коричневое, с густыми, падавшими на плечи черными волосами и странно-выглядящими чертами лица. Потом они замечали тигона, идущего рядом с ним, как домашнее животное. Кое-кто натыкался на его внимательный взгляд и тут же отводил глаза, не очень понимая почему. Все указывали на него, когда он проходил мимо, и шептались ему вслед.

Он остановился около одного из продуктовых киосков и попросил продавца тарелку поджаренных овощей и несколько больших кусков сырого мяса з'тала.

— Сырого? — спросил продавец.

— Для моего друга, — ответил Сорак, взглянув на Тигру. Продавец высунулся из-за высокого прилавка его ларька и увидел тигона, лежавшего на земле у ног Сорака. В ужасе он вскрикнул и отпрыгнул назад, заодно сшибив на землю пару своих горшков.

— Нечего опасаться, — попытался успокоить продавца Сорак. — Тигра не тронет тебя.

Продавец тяжело сглотнул. — Ну, если ты так говоришь, прохожий. — Сколько… сколько кусков мяса тебе надо?

Сорак выбрал несколько кусков побольше и бросил их тигону, сам же уселся и стал есть свои овощи. Но он не успел поднести ложку ко рту и трех раз, как услушал позвякивание щитов и копий за спиной. Он обернулся и увидел группу солдат в нескольких шагах от себя, их мечи были вынуты из ножен, некоторые держали пики, и все это было направлено на Тигру.

— Это твой зверь? — спросил офицер, командовший ими. Он говорил твердо и уверенно, но в тоне была слышна нотка страха.

— Да, — ответил Сорак.

— Не разрешается вводить в город диких животных, — сказал офицер.

Сорак продолжал есть. — А что о тех диких животных, которые находятся на рыночной площади? — спросил он.

— Они все находятся в загонах, под контролем, — ответил офицер.

— Иниксы не находятся в загонах, — заметил ему Сорак, — и мекилоты тоже, а ведь они намного более опасны, чем мой тигон.