— Что делал тот мужик? — спросила Миа, едва дверь за ними закрылась.

— Какой? — не поняла Райна, явно не придавшая особого значения обыденному для неё делу.

— Ну, тот, — эльфийка жестом изобразила действия мага, — который голыми руками металл рвёт.

— А-а-а, — протянула Райна, роняя дорожную сумку на пол. — Делает стилосы на продажу. Берёт обычно серебро, накачивает своей силой и формирует стилос, которым потом другой маг может нанести плетение.

Усевшись на кровать, она с наслаждением стянула сапоги, запихала в голенища портянки и вытянула босые ноги, шевеля пальцами.

— Разве другие маги не могут сделать тоже самое? — прищурилась Миа.

— Не все, — покачала головой воительница. — Но, главное, стилос уже накачан силой и тому, кто его купил, не требуется тратить свою. Помогает, когда ты опустошён, нет пустышки, или нужно быть готовым к предстоящему бою. С заряженным стилосом нужно вложить предельно мало сил и уметь наносить плетения.

— И многие умеют? — заинтересовался Лёха.

— Что-то простое — практически все, кто обучался, — пояснила Райна, откидываясь на кровать. — Сделать татуировку-ключ или пропуск — только опытные и умелые. А, к примеру, то плетение, что позволяет пустотникам понимать нас, способны создать лишь мастера нескольких кланов. Кречеты — один из них.

Стриж, слушая их разговор, тоже разулся, едва не застонав от наслаждения. Вроде и ехали, а не шли пешком, но ноги всё равно устали от стремян. Особенно у непривычного к верховой езде пустотника.

— Значит, желающих купить этот товар не так уж и много, — заключила Миа, всё ещё по-детски удивлённая увиденным.

— Почему же? — глядя в потолок, возразила воительница. — Их охотно берут рубежники, слабые маги, которым дорога каждая кроха собственных сил, наёмники. Такие, как тот торговец, обычно покупают пустотника и с его ресурсами могут зарядить много стилосов и слитков на продажу.

— А слитки зачем? — не понял Лёха.

— Их покупают мелкие артефакторы, которым нужно изготавливать так много простого товара, что собственных ресурсов просто не хватает. Обычно пустотник окупается за год. Здесь все торговцы или клановые, которым Змеи сами предоставляют пустышек, или свободные, что платят за право торговать в городе.

В двери постучали. Пустотники моментально насторожились и подтянули оружие поближе.

— Благородная госпожа Диана, — раздался голос слуги. — К вам некий мастер Юпп.

Диверсанты расслабились. Под именем Юппа Робин устраивался работать на шахту.

— Пусть войдет, — разрешила воительница.

Ладонь с эфеса она убирать не торопилась, а пальцы левой руки сложила в щепоть, готовясь выстрелить заклинанием, если ворвутся враги.

Но в двери вошёл Робин. В скромной одежде простого горожанина, с распущенными волосами, он угодливо кланялся, прижимая к груди шапку. Не знай пустотники, кто это на самом деле, легко приняли бы его за настоящего простолюдина, посланного к наёмникам по делу.

— Прощеньица просим, высокородная госпожа, — зачастил он, закрывая двери. — Тута, значица, такое дельце…

Не переставая нести чушь о хозяине, ищущем охрану для каравана с товарами, пройдоха приник ухом к двери. Убедившись, что слуга ушёл, он резко посуровел и, глядя Райне в глаза, заявил:

— У нас проблемы. Меня узнали.

Новость прогремела, словно громовой раскат.

— Уходим? — спросила Райна, вскакивая.

— Пока нет, — рыжий отпихнул ногой её сапоги и уселся на свободную кровать.

Почесав затылок, он сказал.

— В общем, в бригаде, что работает в соседнем забое, оказались мои давние знакомцы.