Итак, описываю всё детально, как нас учили в армии, и с псевдонаучными комментариями, как наставляли в университете. Небольшой, но плотно заставленный всем необходимым рабочий кабинет. Большой планшет на подставке вместо компьютера, полупрозрачный стол с выдвижными ящиками и рядами аккуратно уложенных папок, ручек, карандашей, степлеров и прочей канцелярской мелочи.

Новенькая плазма во всю стену, чёрное кресло на колёсиках, кондиционер, стеклянный шкаф с книгами. Беглым взглядом видно, что на полках в основном классическая литература, ну, быть может, пять-шесть книг из серии альтернативной истории.

За столом в кресле сидит крупная рыжеволосая девушка с круглым лицом и фигурой натурщицы Ренуара. Одета в пёстрое приталенное платье в испанском стиле, балетки, глаза серо-голубые с зелёным отливом, выражение лица равнодушное. Украшений нет, кольца на безымянном тоже, только очки в тонкой серебряной оправе на носу.

В голову стукнулась шальная мысль о том, что равнодушие могло быть и напускным, некой защитной маской, но уточнить данный вопрос не представилось возможным. Гесс состроил самую умилительную физиономию и завилял обрубком хвоста, коротким, но твёрдым, как стальной болт.

– Ух ты! Она красотка! Смотри, точно красотка! Эй, девочка, хочешь погладить собачку? Вот он я, гладь меня, гладь! А я тебя лизь!

Ошарашенная таким напором хозяйка офиса на стуле отъехала в стену, но страстный доберман отца Пафнутия был неумолим.

– Хочешь, лапку дам? На. Вот и вторую дам. На. Хочешь нос? Вот тебе кожаный нос. Гладь меня! Не гладит. Не любишь собаченек?!

– Гесс, – сквозь зубы прорычал я, оттаскивая нахала за ошейник, – имей совесть, скотина невежливая, мы в гостях. Не волнуйтесь, он не кусается.

– Спасибо, – пискнула девушка в очках.

– Но любвеобилен, как озабоченный шимпанзе.

– У меня небогатый выбор, да? Можно его как-то успокоить…

– А почему мне нельзя её кусь? Она не любит собаченек!

Минуты полторы мне пришлось потратить на его уговоры, обещая всё на свете: любить, гулять, прыгать, чесать, гладить, кормить, давать спать в своей кровати и так далее. Собачники меня поймут. После чего пёс сел на задние лапы, замерев, как садово-парковая скульптура, и не сводил с меня самых преданных на свете глаз.

– Мм… это вы, получается, готы из Архангельской области? Ну а чего, норм, – осторожно возвращаясь к столу, начала девушка, глянула на экран. – Как бы… мы рады приветствовать вас в Системе, братство бесобоев счастливо видеть новых бойцов в своих рядах и всё прочее, бла-бла-бла. Вопросы?

– Только один. Мы умерли?

– Нет.

– Это точно?

– Да.

– Слава богу, – выдохнул пёс за нас двоих. – Если что, я атеист. Но жил у батюшки.

– И «бла-бла-бла» мне как-то явно недостаточно, – добавил я. Тоже за нас двоих.

– Хотите сказать, что вы не фанаты и мне придётся объяснять всё по порядку?

– Уж снизойдите от до нас-то, грешных…

– Узнаю архангельскую школу. – Рыжая окончательно угнездилась на своём месте, щёлкнула кнопкой пульта, и плазма за её спиной вспыхнула разноцветными картинками.

– Ещё в добиблейские времена человечество прекрасно осознавало, что на планете люди и животные не одни. Кроме них землю населяют десятки тысяч, так сказать, не определённых наукой существ. Демоны, шайтаны, духи, джинны, привидения, бесы. Общее название последних произошло от…

– Мне нравится версия о древнеегипетском боге, Бес – хранитель… – подхватил я.