— Рад, что твой рыжий человек в порядке, — сказал Койн. — Надеюсь, с ним все будет хорошо.

— Его зовут Лени, — рассмеялся я. — И с ним все будет хорошо — наш священник позаботится об этом. Сейчас он спит и набирается сил. Кстати, о сне! Баронесса, разве для столь юной девушки сейчас не самое место в постели? — Я намекающе улыбнулся насторожившейся Але.

— Я и так в постели, — буркнула Алларисса и поерзала, устраиваясь поудобнее. — И пока не услышу продолжения истории от доброго мастера Койна, никуда не пойду! К тому же, не понимаю, чем ты сейчас недоволен, — я лишь выполняю твою личную просьбу!

— Что? — несколько опешил я, получив столь твердую отповедь. — Мою просьбу?!

Койн, отвернувшись в сторону, захрюкал в тщетной попытке удержаться от смеха. Тикса остался безучастен к происходящему — общий язык он практически не знал, поэтому предпочел дегустировать содержимое своей кружки.

— Ну да, — кивнула девушка. — Ты же сам сказал мне — «Сиди здесь!». Прямо перед тем, как выбежать прочь за мастером Койном!

— Э-э-э, — выдавил я из себя, но затем наткнулся на искрящийся взгляд Аллариссы, не выдержал, махнул рукой и рассмеялся: — Тоже верно. Ну, я тебе не отец и решать за тебя не собираюсь. Хочешь сидеть и слушать до утра — дело твое. Главное, чтобы мастер Койн согласился продолжить рассказ.

— О-о! — возмутился Койн. — Хорошая история всегда должна быть рассказана до конца! Я взял на себя смелость позвать Тиксу — ему не помешает хорошая практика в общем языке. Друг Литас тоже обещал прийти и послушать.

— И дядька Рикар, — добавила Аля.

— Да! И Рикар, — согласился Койн и, подцепив с тарелки полоску сушеного мяса, отправил ее в рот.

— Как, как ты его назвала? — переспросил я у Аллариссы.

— Дядька Рикар, — повторила девушка. — А что? Он сам сказал мне так его называть.

— Ясно. Да нет, ничего, — покачал я головой. — Ну, тогда подождем остальных. Кому добавить горячего отвара?

Лучшим ответом стали дружно протянутые ко мне глиняные кружки. Отвара хотелось всем. Оно и понятно — в такую холодную ночь самое время неспешно потягивать горячий бодрящий напиток у потрескивающего очага или камина.

Камином моя каморка похвастаться не могла, но на столе и около кровати горели жировые лампы, создавая некий уют и теплую атмосферу. В общем, в наших почти спартанских условиях большего и желать нельзя.

Щедрой рукой наполнив кружки собравшихся, я не обделил и себя, с грустью заметив, что пока меня не было, баронесса самым наглым образом присвоила мою любимую небьющуюся кружку. Пришлось довольствоваться другой посудиной. Когда я закончил разливать отвар, Койн толкнул Тиксу в бок, и тот, понятливо кивнув, полез за пазуху и выудил оттуда плотно закрытую железную флягу. Споро свернул пробку и с отработанной сноровистостью набулькал в кружки гномов какой-то темной жидкости. По моей каморке разнесся резкий пряный запах.

Заметив вопросительный взгляд, Койн спохватился и предложил:

— Не желаете? По паре капель?

— А что это? — предусмотрительно спросил я, отодвигая свою кружку от потянувшегося за ней Тиксы.

— Так… — неопределенно пошевелил пальцами гном. — Настоечка… Чтобы согреться…

— Давайте! — решительно кивнула Алларисса и протянула кружку Тиксе.

Мне оставалось лишь последовать ее примеру. Тикса быстро добавил в горячий отвар толику гномьей настоечки и столь же молниеносно спрятал флягу обратно за пазуху.