— Откуда вы знаете?

— Знаю. — И в голосе Матвея прозвучала такая твердая, непрошибаемая уверенность, что Ивакин проглотил все иронические замечания и вопросы.

— Вы предлагаете…

— Действовать, — закончил Матвей. — Время не ждет. Понадоблюсь — звоните по сотовому, домой на квартиру звоните только в крайнем случае, не нравится мне та линия.

Он заглянул в дверной «глазок», представлявший собой окуляр перископной системы, никого в коридоре и на лестничной площадке не обнаружил и вышел, оставив растерянного, ошеломленного масштабом предполагаемых событий полковника военной контрразведки.

ЗНАКОМСТВО «ВОЛКОДАВОВ»

Для концентрации сознания Василий Балуев не часто пользовался всеми девятью уровнями медитации, не было особых оснований, хотя в жизни перехватчика‑волкодава, подчиненного дерганому ритму жизни Управления специальных операций ФСБ, опасностей хватало. Но сегодня его почему‑то потянуло пройтись по всем ступеням сюгэндо, в результате чего, достигнув «будущего» и увидев себя в «прошлом», то есть настоящем для медитирующего, Василий оценил СВОЕ нынешние решения как не правильные, что его ошеломило, и пришел к выводу, что ему стоит ждать каких‑то необычных встреч.

Выйдя из состояния самадхи, Василий некоторое Время размышлял над своими ощущениями, однако, будучи человеком действия, а не мысли, предоставил судьбе играть с ним по ее правилам и занялся тренингом, чему каждый день уделял не менее полутора часов для поддержания необходимой физической и психической формы.

Рукопашным боем Вася занимался уже почти четверть века, начав Путь воина в додз„ карате и закончив школу Куки‑Синдэн‑рю‑Хаппо Хи‑Кэн (тайное искусство владения оружием). В семнадцать‑восемнадцать лет он обратился к айкидо, а став слушателем Высшей школы КГБ, впоследствии ФСК и ФСБ, увлекся русбоем, проповедующим стиль реального боя в условиях, максимально приближенных к жизни. Но все же основную закалку дала Балуеву школа ниндзюцу, которую он одолел на Дальнем Востоке, под Приморском, где с трехлетнего возраста прожил одиннадцать лет (отец был офицером‑ракетчиком и служил в зенитно‑ракетных войсках), под руководством японского мастера Хатсуми, владевшего стилем тогакурэ‑рю («спрятанное за дверью»). Василий и впоследствии, уже работая в бригаде спецопераций под руководством опытнейшего «волкодава» Люцканова, а потом Первухина, продолжал заниматься постоянно изменяющимися приемами борьбы тогакурэ‑рю‑ниндзюцу, с помощью которых без особого напряжения можно было справиться с каждым новшеством в технике атак. В основе этих приемов лежало понимание поведения человека в тех или иных ситуациях, знание человеческого тела и его возможности вне зависимости от времени. Это давало возможность намного расширить узкие границы ориентированных на конкретные времена технических приемов борьбы, потому что методы ниндзюцу учитывали все естественные физические и эмоциональные особенности человека.

Искусство ниндзюцу вообще развивалось не как самоцель, средство для получения спортивного титула или символического поощрения в виде цветного пояса.

Оно представляет скорее систему эффективных способов для достижения тех или иных целей личности с минимумом опасности, что заложено даже в названии борьбы — ниндзюцу. Иероглиф «нин» имеет два ряда значений: выносливость, упорство, терпение, стойкость, и второй ряд — тайный, незаметный скрытный, а иероглиф «дзя» переводится как личность, индивидуум. Таким образом, ниндзюцу

— это искусство тайных действий с учетом вышеназванных категорий, подразделяемое на два уровня: бу‑дзюцу — искусство воина (низший уровень) и хей‑хо — стратегия боя (высший уровень).