|
К тому же, мой корабль продолжал медленно, но верно сближаться с кораблём противника. Так как я понимал главное. Мне надо сейчас нужно быть с ними как можно ближе. Чтобы эти разумные не могли эффективно использовать свои дальнобойные орудия. В этом случае у них будет своеобразный перевес по дальности и точности ведения огня. А мне бы этого не хотелось. Идя на сближение по моему приказу, «Охотник» выпустил группу москитов, два звена которых тут же завертелись в самых невероятных узорах высшего пилотажа, сбивая прицелы комплексов орудий противомоскитной обороны корабля противника. К сожалению, после моего первого моего залпа, в борт корабля противника попало всего четыре сгустка плазмы. А два прошли мимо. Всё-таки величина дистанции играла свою роль. Именно поэтому я и сближался с этим кораблём. Судя по тому, как он дёрнулся, и попытался развернуться, в последний момент перед моей атакой на этом корабле всё же заметили присутствие противника совершенно не с той стороны, с которой могли ожидать? Но сейчас уже поделать ничего не могли. Их силовое поле не успело сгенерироваться, и сгустки плазмы возились в полностью незащищённый борт корабля. Учитывая тот факт, что бил я практически в одну и ту же зону корпуса, плазма пробила довольно крупную дорогу в броне этого корабля, который ранее выглядел достаточно сильным и величественным. Пока разрушились сгустки плазмы, дестабилизированные соприкосновением с различными слоями металла, эта дыра успела разрастись. И я чётко видел то, что повреждения зацепили не только внешний слой брони, но и внутренние отсеки корабля. Судя по тому, как начал дрейфовать корабль, а также появилось целое облако, которое тут же кристаллизовалось из-за влаги, находящейся в нём, прошёл довольно серьёзный пробой атмосферы. И это было для них довольно опасно. Кораблю противника сейчас совершенно не стоит пытаться сражаться со мной. Им надо бороться за живучесть своего судна. И это факт. К тому же, Охотник практически сразу доложил мне о том, что фиксирует падение объемов энергии, которая вырабатывается реакторной зоной на корабле противника. Значит наш план удался. Такие корабли, как республиканские или корабли Федерации, достаточно сильно зависят от количества энергии на борту судна. И реакторная зона обычно перекрывает такие потребности максимум на двадцать процентов. Не более того. У военных такое перекрытие может идти от десяти до пятнадцати процентов. Как факт, можно понять, что противник на данный момент потерял почти половину энергии в реакторной зоне, и банально лишился всей защиты. Они, конечно, могут попытаться включить генератор силового поля? Но на том участке, куда попала плазма, эмиттер силового поля явно был уничтожен. И, как факт, я понимаю, что именно там силовое поле будет очень слабым. Так как для достаточного напряжения силового поля, для эффективной защиты этого участка, там нет необходимого устройства. К тому же, если они всё же запустят этот генератор, то не смогут использовать вооружение. Но если они хотят использовать вооружение, то им придётся отказаться от силового генератора. А именно силовое поле может сдерживать плазменные сгустки. И никак иначе. Тут вариантов не остаётся. Так что, у этих разумных сейчас банально нет выбора.
Мой корабль всё также продолжал двигаться вперёд, и я готовился уже сдать второй залп, когда неожиданно мой сенсорный комплекс передал информацию о том, что на борту корабля противника произошёл какой-то всплеск энергии, видимо что-то вроде короткого замыкания, и накопление энергии вообще прекратилось, и даже пошло на спад. По сути, реакторы этого корабля фактически полностью бездействовали. То есть, вести какой-либо активный бой данный крейсер уже был не в состоянии. Именно в этот момент в сторону корабля противника и метнулись мои москиты. Два звена переделанных истребителей практически на старте подловили звено тяжёлых истребителей наёмников, и банально сожгла их на взлёте. После чего, даже те стартовые ячейки, которые уже были открыты, медленно закрылись бронеколпаками. |
