Люция не доверяла легендам. Верила только в то, что видела. И жизнь ее в физическом мире на события не скупилась. Успевай получать. Как вообще люди умудряются находить время для скуки? Ей скучать точно некогда. Работы всегда столько, что мысли о постороннем могли приходить только перед сном или по пробуждению. Засыпала она, едва голова касалась подушки, — так уставала.

— На небе отоспишься, — пробурчал демон, скребя клыки когтём. — Я как будто выспался. В этом холоде физического мира не до глубокого сна. Весь как на иголках.

— Проблемы у вас с температурой. Свитера бы хоть начальство выдавало, а то мёрзнете, аж смотреть противно, — съязвила Люция, показала язык и скрылась в ванной.

Зажурчал душ. Ангел — не ангел, а плескаться любила, как никто другой из небесных в «командировке».

— Вот же бестия, — пробурчал Саркон. — Какой там ангел? Совсем у них наверху народ иссяк? Первых попавшихся в армию набирают… Или как там у них? Небесное ополчение? Тоже мне крестьяне-воители. Любители! То ли дело мы — профи военного ремесла!

Люция его уже не слышала и оценить по достоинству пылкую речь не могла.

Демон повёл шеей, настраиваясь на работу. В висках кольнуло. Пошёл сеанс связи. Тело стало принимать сигналы внешнего мира в поисках вибраций, схожих с демоническими.

Снова ещё один придурок покончил с собой. Вернее — дура. Самоубийца. Шагнула в окно, наивно полагая, что решила все свои проблемы и миру без неё будет лучше. Малодушная, слабовольная девчонка, не разобравшаяся в жизни. Неокрепшая душа.

Кто считает, что самоубийцы попадают в ад? Нет. Саркон точно знал, что их там нет. И в раю Люция тоже не видела душ самоубийц. Они остаются на земле. Остаются, чтобы в полной мере ощутить всю боль, которую причинили своим преждевременным уходом живым. Кара Дарителя за то, что прервали жизненный путь, неумолима.

Лучшая кара, которой и в аду не придумаешь.

Люция вышла из душа нагая. Молочная кожа блестела, отражая свет, льющийся из-под потолка. Лёгкая улыбка розовых губ едва-едва обозначилась, сверкали бусинки белых зубов. По человеческим меркам смотрелась просто прекрасно. Сар готов был поспорить, что немало людишек, культивирующих плотские утехи, отдали бы души ради одной ночи с ней. Как мужчины, так и многие женщины. Людям только дай возможность прикоснуться к ангелу. Падки на запретное, непорочное до скрипа зубов.

По мнению же самого Саркона, Люции не хватало хотя бы маленького хвостика, а мокрые сложенные крылья вполне могли быть и перепончатыми, как у его отца. Это же гораздо красивее этого пернатого недоразумения. Курица!

Демон упрямо хотел называть Люцию ангельшей, хоть ангелы не имеют рода — бесполы. Да, внешне она осталась той самой ведьмой, которую обратили на свою сторону в конце восемнадцатого века «пернатые», разве что русые волосы стали белокурыми — не блондинистыми, не седыми, просто абсолютно белыми. Сероглазый ангел с длинными ногами, большой грудью с торчащими после холодного душа сосками. Всё остальное подло отняли… И Саркон немного грустил. В аду деления на полы тоже не существовало. Здесь же оставалось только эстетическое наслаждение.

Смотри, но не трогай.

Какой к черту смотри? Стоит открыть Люции рот и вся «ангелость» сдувалась сильным порывом ветра. По характеру ангел так и осталась ведьмой, несмотря на «чин» и муки перерождения.

— Что, ещё работу подкинули? — прервала мысль демона Лю, как он вкратце называл её, когда горло душило какое-нибудь существо. Как правило, более чем недружелюбное.