– Это дело поправимое, сегодня вам передадут лекарство, но вы уж все-таки постарайтесь нормально есть. А чем еще мы можем вам помочь?

– Понимаете, мне неудобно просить, но… Я должен быть спокоен за своих близких – они мое уязвимое место, моя болевая точка.

– Вы думаете, что Зубр может кого-то из них похитить, чтобы, скажем так, активизировать вашу работу в нужном для себя направлении? – недоверчиво спросил Александров, и Гуров кивнул. – Неужели он способен на такое в отношении полицейского вашего уровня?

– О-о-о! Поверьте мне на слово, он еще и не на такое способен!

– Что конкретно нужно сделать? – явно оценив серьезность ситуации, спросил Олег Михайлович.

– Мои родители живут под Херсоном в Крыму, а с тех пор, как он вошел в состав России, он автоматически попал под юрисдикцию Зубра, так что найти их там ему будет несложно.

– Пишите адрес, я распоряжусь, и за ними присмотрят, – сказал Александров и, получив листок с адресом, спросил: – Что еще?

– Моя жена, актриса Мария Строева, – она для него самая легкая добыча. Ее из-за моей службы уже не раз похищали, и мне не хотелось бы повторения пройденного. Она сейчас в театре и ждет меня. Конечно, я мог бы ее кое у кого спрятать, но если война… – Услышав это слово, Александров недовольно нахмурился, и Гуров повторил: – Да-да, Олег Михайлович! Давайте смотреть на вещи реально! Именно война начнется, это место не будет для нее безопасным.

– Хорошо, я вас понял, – покивал Александров и, нажав клавишу селектора, приказал: – Воронцова и Самойленко ко мне! Срочно! – Затем снова обратился к Гурову: – За всеми этими безрадостными новостями вы так и не рассказали мне, как продвигаются дела.

– По моему мнению, мы движемся в правильном направлении, и у нас уже есть подозреваемый, если, конечно, это не очень продуманная подстава. Но у меня нет последних данных, так что я не буду торопиться с выводами, – уклончиво ответил Лев. – Как бы там ни было, у нас впереди десять дней, и я сделаю все, что от меня зависит, чтобы предотвратить беду.

– Воронцов и Самойленко в приемной, – раздался голос секретаря.

– Пусть войдут, – разрешил Александров.

В кабинет вошли двое мужчин лет сорока, в хороших костюмах, белых рубашках, с подобранными в тон галстуками, и вопросительно посмотрели на начальство.

– Это сотрудники нашей службы безопасности, – сказал Александров и представил им сыщика: – Это полковник полиции Гуров. Сейчас его жена находится в театре. Ее нужно оттуда незаметно вывезти на объект номер три. Не беспокойтесь, Лев Иванович, ей там будет комфортно. А вы работайте! Я очень надеюсь на то, что проблема будет успешно и в срок решена.

Гуров ничего не ответил, только попрощался и вышел в сопровождении подчиненных Александрова. Как оказалось, в приемной между двумя мужчинами сидел ничего не понимавший Плюшкин, и секретарь, увидев, что Гуров и Воронцов с Самойленко выходят, доложил:

– Олег Михайлович, генерал Плюшкин в приемной.

И вдруг раздалось:

– Заводите!

Осев на стуле, Плюшкин мигом сдулся, как воздушный шарик, и посмотрел на Гурова ненавидящим взглядом. «Вот идиот! – подумал Лев. – Он думает, что я буду злорадствовать! Как будто у меня есть на это время и силы. Да у меня даже желания такого нет!»

Выработав план действий, Гуров и Воронцов с Самойленко поехали в театр на разных, естественно, машинах, но в сопровождении все того же джипа с кавказцами, которым было плевать, кто там рядом с Львом Ивановичем – раз хозяин приказал охранять, значит, будут охранять.