Агата Кристи. Изумруд раджи (сборник)
Не может быть! Она снова склонилась над цифрами. Однако счет и на этот раз оказался точным, не считая незначительной ошибки в пенсах. Миссис Сент-Винсент снова глубоко вздохнула. У нее разболелась голова. Открылась дверь, и вошла ее дочь. Барбара Сент-Винсент была очень красива. От матери она унаследовала нежные черты лица и гордую посадку головы, но в отличие от миссис Сент-Винсент глаза ее были не голубые, а карие. И рот другой, слегка капризный. Словом, она была очаровательна. – О, мама! – вскричала девушка. – Ты все еще сражаешься с этими ужасными цифрами? Брось все это в огонь! – Нужно же нам знать, что у нас осталось. – Голос матери звучал неуверенно. Девушка пожала плечами. – Всегда одна и та же история, – сухо бросила она. – У нас, как обычно, ни гроша. Мать в очередной раз вздохнула: – Я хотела бы... – Я найду себе какое-нибудь занятие, – решительно заявила Барбара. – И скоро. У меня диплом машинистки-стенографистки, но такой же имеет еще миллион девушек. И первое, что спрашивают при приеме на работу: «Какой у вас опыт?» – «Никакого!» – «Какие рекомендации можете представить?» – «Никаких, но...» – «Спасибо, до свидания. Мы вам сообщим». Но и этого никогда не делают! Мне необходимо найти работу, мама, любую работу! – Подожди, дорогая. Подожди еще немного. Барбара, стоя у окна, невидящими глазами смотрела на серые дома. – Я жалею, – медленно произнесла она, – что ездила с нашей кузиной Эми в Египет в прошлом году. Ох! Мне было тогда так весело! Со мной это случилось в первый раз и, без сомнения, в последний. И потом вернуться ко всему этому!.. – Она обвела рукой вокруг. Миссис Сент-Винсент вздрогнула. Обстановка обычная для дешевых меблированных комнат. Пыльные листья фикуса, герани, безвкусная мебель, кричащие, в пятнах, обои. – Все это не имеет никакого значения, – продолжала Барбара. – Но как вспомнишь об Энстее... – Она замолчала, у нее просто не хватало мужества говорить о милом старом доме, который не одно столетие принадлежал Сент-Винсентам, а теперь попал в чужие руки. – Если бы отец не спекулировал... не занимал... – Милая, твой отец, увы, никогда не был деловым человеком, – ласково, но твердо сказала миссис Сент-Винсент, и Барбара наклонилась, чтобы поцеловать ее. – Бедная мама! Ничего больше не буду говорить. Мать снова взялась за перо, а Барбара вернулась к окну. – Мама, сегодня утром я получила известие. От Джима Мастертона. Он собирается зайти ко мне. Миссис Сент-Винсент быстро подняла голову. – Сюда?! – воскликнула она. – Но мы же не можем пригласить его пообедать в «Рице»! – с горечью сказала девушка. Мать удрученно огляделась. – Ты права, – вздохнула Барбара. – Отвратительное место! Позолоченная нищета... Наверное, лучше было бы иметь маленький беленький домик в деревне с поблекшими, но из хорошей ткани занавесками, посуду с фамильным гербом, которую мы сами же мыли бы... Но такое бывает только в романах. А в жизни, когда единственный сын – конторщик... Лондон, крикливые хозяйки меблированных комнат, грязные дети, с которыми сталкиваешься на каждом шагу, жильцы, похожие на полукровок... – Если бы только это... – начала миссис Сент-Винсент. – Убивает страх, что и этого скоро мы не сможем себе позволить. – Тогда, значит, спальня-гостиная для нас с тобой и мансарда для Руперта?! Какой кошмар! А когда придет Джим, придется принимать его в той ужасной комнате внизу, на глазах у всех этих старых ведьм, которые без конца вяжут и харкают прямо на пол! – Барбара, – помолчав, сказала миссис Сент-Винсент, – ты хотела бы. |
