Выспаться не получилось. Около полудня его разбудил телефон, звонили из авиакомпании и сообщили, что нашелся чемодан. Невероятно! К четырем вещи обещали привезти в гостиницу. Леонид принял душ, заказал завтрак, перекусил и решил прогуляться по городу, чтобы было чем себя занять до вечера. Однако, пройдя несколько метров от отеля до Киевского вокзала, Штерн понял, что погорячился. Без очков он чувствовал себя неуютно, Москва расплывалась перед глазами, раздражали шумы незнакомых улиц, резкие непривычные запахи и смутные силуэты людей. Он уже повернул обратно, когда его кто-то потянул за рукав. Леонид обернулся. Перед ним стояла темноволосая женщина в яркой одежде.

– Касатик, позолоти ручку, всю правду расскажу, – сказала она. Леонид достал кошелек, положил на ладонь женщины купюру в десять евро и собирался уже сказать, что правду ему рассказывать не нужно и в предсказания он не верит, но почему-то не сказал…

Очнулся он в своем номере, сидя в кресле. Как он здесь оказался, Леонид Штерн не помнил, голова была пустой, словно мысли из нее ластиком стерли. Господи, а ведь отец перед отъездом предупреждал, чтобы ни при каких обстоятельствах он не заговаривал с цыганками! А эта женщина явно принадлежала к племени кочевого народа. Так ведь он и не заговаривал… кажется. Леонид пошарил по карманам. Кошелек, слава богу, лежал в кармане, целый и невредимый. Правда, денег в нем не оказалось. Чудесно, его обокрали среди белого дня, а он этого даже не заметил. К счастью, кредитки остались, а денег было немного, всего двести евро. Леонид нервно хихикнул и потряс головой. В ушах, как назойливая муха, звучали странные фразы: «Черные тучи над тобой нависли. Не верь женщине с улыбкой Джоконды. Пушкин тебе поможет. Черчилль даст совет». Похоже, цыганка все ж таки отработала свои деньги. Что-то напророчила ему. Черчилль, Пушкин – чушь какая-то! Не верь женщине с улыбкой Джоконды… Гроссмейстер пожал плечами. Женщины Леонида Штерна мало волновали. Недавно журнал «Форбс» назвал его имя в числе самых завидных женихов планеты. Какие глупости, жениться он не собирался никогда и ни за что. Мама, правда, неоднократно намекала, что пора бы ему обзавестись семьей. Невест ему тактично подбирала, знакомила. Ради мамы он даже пару месяцев встречался с дочкой банкира, холодной и надменной брюнеткой Самантой, любительницей оперы и вонючих сигар, но отношения их носили платонический характер. Потом – два месяца с дочкой известного промышленника рыжей дылдой Жаклин, с лошадиной физиономией и страстью к конным прогулкам: заниматься любовью на конюшне было очень неудобно. После – три месяца с курносой хохотушкой Софи, дочерью партнера отца. Софи, пожалуй, нравилась ему больше всех: белокурая, голубоглазая, с симпатичной ямочкой на щеке. Если бы она еще не хохотала по любому поводу, было бы просто чудесно. Но она хохотала! Она даже в постели хохотала. Он тоже повеселился некоторое время, но его хватило ненадолго.

До «невест» были у Леонида Штерна и другие девушки, сокурсницы по колледжу и университету, но отношения были такими мимолетными и невыразительными, что стерлись из памяти. Шахматы – вот единственная страсть, которой он болел с детства. Остальное его мало возбуждало, потому что не давало того драйва, который он получал от игры. Возможно, где-то на свете жила его королева, но пока на пути попадались лишь пешки и ладьи.

Чемодан доставили в номер не в четыре, а в шесть вечера, но он почему-то даже не удивился.