|
Их линия была следствием старых лозунгов партии времен революции 1905 – 1907 гг., когда вопрос об этапах революции не был связан с вопросом о войне и о фактическом двоевластии, которое сложилось в России весной 1917 г. Каменев и Сталин не поняли тех новых возможностей, которые открывались теперь перед рабочим классом и большевиками. Это понял вначале только Ленин, но и ему с трудом удалось убедить в своей правоте партию. Нельзя не отметить, что первое из серии установочных писем Ленина «Правда» опубликовала только в сокращенном виде, а три следующих письма вообще не были опубликованы [29] . Сталин и Каменев защищали свою позицию и на Всероссийском совещании партийных работников, состоявшемся в Петрограде 27 марта – 2 апреля 1917 г. Даже после приезда Ленина, когда в «Правде» были опубликованы его знаменитые Апрельские тезисы, Каменев при поддержке Сталина напечатал на следующий день статью с резкой критикой этих тезисов. Лишь к концу апреля после горячей полемики Ленину удалось повернуть как линию ЦК, так и линию «Правды», убедив большинство ЦК в своей правоте. Сталин присоединился к Ленину, тогда как Каменев по многим вопросам развития революции остался в оппозиции.
Позднее Сталин не раз был вынужден признать ошибочность своей мартовской позиции. «Это была глубоко ошибочная позиция, – говорил он в одной из речей, – ибо она плодила пацифистские иллюзии, лила воду на мельницу оборончества и затрудняла революционное воспитание масс. Эту ошибочную позицию я разделял тогда с другими товарищами по партии» [30] . На VII (Апрельской) Всероссийской конференции РСДРП (большевиков) был избран ЦК партии большевиков в составе всего 12 членов и кандидатов. В этот ЦК вошли как Сталин, так и Каменев. После I Всероссийского съезда Советов Сталин вошел от большевиков в состав ВЦИК. Но ВЦИК был слишком широким органом, здесь насчитывалось более 300 членов и кандидатов, из которых лишь около 60 были большевиками. Сталин присутствовал на заседаниях ВЦИК, но выступал редко, хотя он входил также в Президиум ВЦИК. В протоколах ВЦИК его имя упоминается в период до 9 августа всего четыре раза, и то мимоходом. Один из лидеров первого состава ВЦИК И. Г. Церетели писал позднее в своих воспоминаниях: «Сталин никогда не принимал участия ни в совещаниях, ни в частных беседах» [31] . Другой деятель ВЦИК Н. Суханов также вспоминал: «У большевиков в это время, кроме Каменева, появился в Исполнительном комитете Сталин… Я не знаю, как Сталин мог добраться до высоких постов в своей партии. За время своей скромной деятельности в Исполнительном комитете он производил – и не на меня одного – впечатление серого пятна, иногда маячившего тускло и бесследно. Больше о нем, собственно, нечего сказать» [32] . Эти высказывания показательны, однако они отнюдь не отражают подлинную роль Сталина в 1917 г. Весна и лето 1917 г. были в России временем бесконечных митингов. Все партии, и партия большевиков в особенности, боролись за влияние на народные массы. Для большевиков было важно не только разработать отражавшие настроения масс политические лозунги, но также направить на предприятия и в воинские части умелых агитаторов, ораторов, пропагандистов. Сталин плохо подходил для таких ролей. С марта до октября 1917 г. он брал слово на публичных митингах только три раза. У Сталина не было никаких данных для того, чтобы стать трибуном революции, и даже более поздние его апологеты признавали это. Так, в книге А. Барбюса о Сталине можно прочесть: «Сталин сегодня – это не человек больших бурных митингов. Впрочем, он вообще никогда не пользовался приемами крикливого красноречия – чем только и располагают пробравшиеся к власти проходимцы и преуспевающие проповедники. Об этом стоит подумать историкам, которые будут давать ему оценку. Не такими путями создал и поддерживает Сталин связь с рабочими, крестьянами, интеллигенцией… Если угодно, можно сказать, что Ленин, – главным образом в силу условий, – был больше агитатором. |
