Или быть может с порта, занимавшего всю бухту целиком, со сторожевыми башнями на мысах и маяком, чей свет был виден даже в самую лютую непогоду. С сонма кораблей, богатых яхт знати, рыбачьих судов, трепещущих парусами, и напоминающих огромную стаю чаек. С ослепительно белого цвета, так что даже самые маленькие и бедные домишки, прятавшиеся в ложбинах холмов, на которых раскинулся город, казались празднично умытыми. С Белой башни, весь ансамбль которой занимал один из холмов целиком…

Там-то и окончился путь Рандольфа и его свиты.

Райнарт мерил шагами камеру. Это оставалось единственным доступным ему развлечением с тех пор, как они прибыли в Анкарион. Гейне по счастью осталась где-то в городе, — бывшая принцесса больше не интересовала Совет. Самого Райнарта проводили в подвалы Башни и, похоже, забыли о нем. Ни один из магов так и не почтил его своим присутствием и объяснений ему тоже никто не дал, хотя у Совета должно быть достаточно претензий к нему. Райнарт ждал и тихо бесился.

Металлическая дверь даже не скрипнула, но Райнарт стремительно обернулся. Вот только он был готов увидеть кого угодно, кроме нее.

Быстрым шагом в камеру вошла Алагерда и резким движением бросила ему связку ключей. Следом упали меч и ножи Райнарта.

— Откуда?

— Лучше не спрашивай!

Вроде бы ей удалось избежать неприятностей, хотя вспоминать как именно — было противно.

— Как вы неосторожны, дитя мое! — выговаривал ей тогда маг, — Я понимаю, нежные чувства, воспоминания юности… но я считал вас здравомыслящим человеком. Как вы могли позволить втянуть себя в такую авантюру?

— Лорд Рандольф, — Алагерда не притворно ломала пальцы, — Вы правы! Воспоминания юности… Райнарт дорог мне и мне было неприятно видеть, как он губит свою жизнь!

Мне жаль эту девочку, Мелигейну… я слишком полагалась на свой разум и чутье, надеясь убедить Райнарта обратиться к Совету, раньше, чем он станет сколько-нибудь опасен…

«Правду, главное говорить только правду… и не важно, на сколько она соответствует истине…» — Что ж, излишняя самоуверенность довольно часто встречающийся недостаток!

Особенно опасный для мага, — наставительный тон лорда Рандольфа был мягок и даже нежен.

— О! — в глазах рыжей волшебницы стояли слезы, — я больше… я только…

— Подобная сентиментальность простительна в молодости, — смягчился маг, приобнимая Алагерду за плечи, — потом это проходит…

Со стороны они смотрелись как заботливый дядюшка и смущенная племянница. Старый козел, а туда же! Так что ей пришлось выпутываться еще и из этой ситуации.

— Что бы это значило? — Райнарт не торопился принимать помощь.

— Догадайся! — Алагерда очнулась от мыслей. Сейчас она не выглядела ни самоуверенной, ни насмешливой.

— С чего ты взяла, что я куда-то побегу? По-моему, терять мне уже нечего.

— Тебе может и нечего! А кое-кому есть! Так что бери ключи, а дорогу я сейчас расскажу.

Райнарт не двинулся с места.

— Почему, Герда?

— Потому что! Потому что не будет для твоего черного никакого пожизненного заключения!!! Рандольфа сместили, и теперь глава Совета — Ровена, а она всегда слишком прислушивалась к эльфам… Еще объяснять?! Я не могла придти раньше… А завтра его сожгут!

— Почему, Герда? — повторил Райнарт свой вопрос, но уже о другом.