— Точно, — усмехнулся грифон. — Я только что захватил ваш кораблик. Встать!

Под дулом бластера люди были вынуждены подчиняться. Карфакс вытащил из аварийного шкафчика на стене рубки тонкий кевларовый трос и быстро, умело связал всех четверых. Потом подумал, и на всякий случай привязал их ещё и к перилам вокруг платформы лифта, подальше от пульта.

— Сколько времени действует газ?

Капитан презрительно отвернулся.

— Тогда я буду проверять на вас, — заметил грифон. — По-очереди опускать на лифте.

— Не надо! — Делвин дрожал. — Газ действует двенадцать минут, потом распадается.

— Двенадцать минут… — Карфакс задумался. — Это не может быть Эн-Эс, он смертелен… И не метакрилат… Бифостар, верно?

Заметив как Делвин вздрогнул, пернатый умехнулся.

— Бифостар. Отличный выбор. Трое суток потери сознания у человека, десять часов — у грифона. Времени хватит на всё…

Сняв с пояса парализующую гранату, грифон вывинтил детонатор и осторожно раскрыл пластиковый корпус. Там, словно пчелиные соты, рядами блестели микроскопические ампулы со сжиженным газом. Тщательно очистив коготь, Карфакс аккуратно вытащил одну ампулу из держателя и положил на стол.

— «Тантал-71», — ободрительно улыбнулся пернатый. — Производство Империи, великолепный газ! Действует за секунду, отключает сознание на шесть часов, вредных последствий для людей — нет, для нас — страшная головная боль.

С этими словами грифон осторожно поднял капсулу и бросил её в сторону связанных пленников. Послышался тихий хлопок, облачко едва заметного газа поднялось над полом. Не успев даже вскрикнуть, люди потеряли сознание.

— Так будет надёжнее… — пробормотал Карфакс. Взяв гранату, он отошёл подальше от лифта и подождал там десять минут. Чтобы не терять время, грифон разобрал навигационный компьютер и вытащил оттуда кристалл памяти, спрятав его в кармашек на поясе. Теперь корабль не сдвинется с места.

Он уже собирался покинуть рубку, когда зазвонил селектор. Несколько секунд Карфакс недоверчиво смотрел на аппарат.

«Как?!..» — стремительно подойдя к селектору, он нажал кнопку приёма. На стене загорелся старомодный плоский экран.

Оттуда на Карфакса смотрел Гориэк Кек’хакар, рядом с которым лежала связанная по рукам, ногам и крыльям Хаятэ.

— Здравствуй, братишка, — мрачно сказал Гориэк. — Может, поговорим?

* * *

Прощание с Куросао вышло несколько коротким; Хакаса не было в замке, а старший из самураев, Ёко Шин, никак не желал понимать, почему Хаятэ и неизвестный алый дракон должны как можно скорее вернуться. Кончилось тем, что синей драконочке пришлось напомнить — как приёмная дочь Годзю, она сейчас являлась старшей в замке.

Строго запретив ездить на чёрном коне и приказав кормить его лучшим зерном, Хаятэ написала записку Хакасу и подошла к Ариману, скромно ожидавшему в стороне.

— С ним всё будет в порядке, — стараясь выглядеть весёлой, заметила драконочка.

— Здесь ты жила всю жизнь? — Ариман разглядывал замок с жадным любопытством.

— Сколько помню себя.

— А сколько?

Хаятэ улыбнулась.

— Думаю, с года. Или даже раньше. Когда я была совсем малышкой, Годзю брал меня на ночь к себе… Помню, мы часто гуляли, я сидела на его плече и всё слушала, слушала, слушала… А потом, когда в три года я научилась хорошо бегать, Годзю начал учить меня кендо.

Драконочка мечтательно зажмурилась.