Любила мать смотреть, как я

         Молилась поутру,

         Любила слушать, если я

         Певала ввечеру.

         Чужой однажды посетил

         Наш тихий уголок;

         Он был так нежен и умен,

         Так строен и высок.

         Он часто в очи мне глядел

         И тихо руку жал

         И тайно глаз мой голубой

         И кудри целовал.

         И, помню, стало мне вокруг

         При нем всё так светло,

         И стало мутно в голове

         И на сердце тепло.

         Летели дни… промчался год…

         Настал последний час —

         Ему шепнула что-то мать,

         И он оставил нас.

         И долго-долго мне пришлось

         И плакать, и грустить,

         Но я боялася о нем

         Кого-нибудь спросить.

         Однажды вижу: милый гость,

         Припав к устам моим,

         Мне говорит: «Не бойся, друг,

         Я для других незрим».

         И с этих пор – он снова мой,

         В объятиях моих,

         И страстно, крепко он меня

         Целует при других.

         Все говорят, что яркий свет

         Ланит моих – больной.

         Им не узнать, как жарко их

         Целует милый мой!

    1842

Ворот

         «Спать пора! Свеча сгорела,

         Да и ты, моя краса, —

         Голова отяжелела,

         Кудри лезут на глаза.

         Стань вот тут перед иконы,

         Я постельку стану стлать.

         Не спеши же класть поклоны,

         «Богородицу» читать!

         Видишь, глазки-то бедняжки

         Так и просятся уснуть.