– Похоже на то, – задумчиво проговорила Эди.

– Правда, ходят слухи о его бесчисленных романах. Так что, когда уехал, он оставил здесь кучу разбитых сердец. А вернуться ему пришлось, потому что умер его отец, но после похорон он опять собирается в Африку. Говорят, ему нравится там жить и он хотел бы уехать навсегда. Представляешь? Но я сомневаюсь, что ему это удастся.

– Почему?

– Теперь, когда титул перешел к нему и он стал герцогом, у него появились определенные обязанности по управлению поместьями, да и вообще… – Лиони помолчала: видимо, ее познания об обязанностях герцога истощились, – потом продолжила: – Он получил не только титул, но и кучу долгов в придачу. Все, что можно, заложено. На прошлой неделе кредиторы огласили сумму его долгов.

– Выходит, – заметила Эди, – он не только повеса, но еще и банкрот?

– О нет! Не он! Это все его дед, это он просадил почти все деньги за карточным столом, а то, что осталось, очень неудачно инвестировал его отец. Ах, Эди, если бы только он пригласил меня на тур вальса! Говорят, он божественно танцует. Но, безусловно, этого не произойдет – ведь мы не знакомы. Было бы чудесно, если бы он посмотрел в мою сторону и заинтересовался настолько, что попросил леди Федерстон представить нас друг другу. Она сказала бы ему, как я богата, он женился бы на мне, и я решила бы все его финансовые проблемы.

Эди с серьезным видом слушала подругу, глядя на высокого мужчину с беззаботно-красивым лицом, который остановился в нескольких шагах от них. «Может, Лиони и шутит, но для меня, – думала Эди, – это вовсе не шутка. Что, если это выход из создавшейся ситуации?»

Впервые после Саратоги она почувствовала вспышку интереса и… надежды. Но захочет ли этот мужчина стать ее мужем? Поможет ли герцог Маргрейв ей выбраться из ада?

Словно почувствовав на себе изучающий взгляд, он посмотрел в ее сторону. Их взгляды встретились, и она судорожно вздохнула. Какие красивые у него глаза – пронзительные, светло-серые, в обрамлении черных ресниц. И смотрели, казалось, прямо в душу. Может, и ей удалось заглянуть ему в душу? – подумалось Эди.

Она смотрела и смотрела, понимая, что не в силах отвести взгляда, и, казалось, воздух между ними пульсировал, покрывая мурашками ее кожу, словно холодный бриз. Она задрожала и отвернулась, сосредоточив внимание на танцующих парах, но прошла минута-другая и ее снова как магнитом потянуло к нему. К ее удивлению, он все еще наблюдал за ней: губы сложились в улыбку, голова склонилась набок, а меж бровей пролегла едва заметная морщинка недоумения. Интересно, о чем он думает?

«Способ выбраться из ада».

Господи, да она сошла с ума, и в этом нет ничего удивительного, думала Эди. Безумие плюс отчаяние и паника. Она снова оглянулась и попыталась отбросить в сторону безумную идею, которая пришла ей в голову. Да, безусловно, герцог Маргрейв красив, но резко очерченные скулы, строгая линия подбородка, острый умный взгляд светло-серых глаз ясно давали понять, что это не тот мужчина, которым будет легко управлять. Хотя, если он собирается жить в Африке, не все ли равно?

Когда он, уже не глядя, направился в ее сторону, она наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. Он двигался с поразительной грацией, которую явно выработал не в бальных залах Лондона, а приобрел в походах по джунглям, спасаясь от диких зверей. Когда он затерялся в толпе, она бросила извинение подруге, сказав, что ей нужен стакан воды, и поспешила за ним.

Направившись к столу с освежающими напитками и закусками, она увидела герцога, остановившегося перекинуться парой слов с другими гостями, и чуть не застонала от расстройства, когда он подошел к богатой и красивой Сюзан Бакингем из Филадельфии и, поклонившись, пригласил ее на танец.