– Ну-у, я много что могла бы рассказать, – протянула Уэнди, играя рыжими кудряшками и поправляя пронзительно зеленый шарфик. – В принципе согласна даже выездное исследование провести. Думаешь, «Стиль» оплатит расходы? – Она снова подмигнула. – Вообще-то сегодня вечером у меня классное свидание. Возможно, и твою теорию проверить получится.

– Встреча? С официантом? – невинно спросила я.

– Его зовут Пабло, – потупилась подруга, прижимая руки к сердцу. – Из кафе «Линда» на Сорок девятой улице. Такой душка!

– У тебя душкой считается любой парень в переднике, который разносит кофе и сэндвичи, – пробормотала я, стараясь сдержать улыбку.

Уэнди захохотала. В редакции ее звали «специалисткой по официантам»; этим прозвищем она гордилась не меньше, чем мисс Америка – короной. Наверное, в моей подруге умер шеф-повар, и она верила: если каждый день ужинать в лучших ресторанах Манхэттена, пробуя творения знаменитых мастеров, кулинарные способности разовьются сами собой.

В результате – вечное безденежье, долги и превышение банковского кредита, но в то же время бесконечный шлейф мужчин, которых Уэнди ухитряется соблазнять между салатом и десертом. Не понимаю, как ей это удается? Пусть проведет мне мастер-класс!

– Знаешь, для такой статьи я больше подхожу, – заявила подруга.

Полностью с ней согласна.

– Можешь, конечно, не слушать, – продолжала она, – но мой тебе совет: брось Тома и отправляйся на исследование сама. Часто ли выпадает шанс оправдать случайную связь тем, что стараешься для блага родного журнала?

– Ты просто хочешь, чтобы я ушла от него! – сорвалось у меня с языка.

Уэнди никогда не нравился мой бойфренд. Я доверяю ей как себе самой и считаю лучшей подругой, но это не значит, что она во всем права. Ее личная жизнь ярче, однако это еще не повод вести себя так же и знакомиться с заведениями из «Ресторанного путеводителя» Загата через постели их служащих. И все же на двадцать девятый день затянувшегося одиночества я была готова признать: в приключениях Уэнди есть нечто притягательное.

К двадцати семи годам почти все мои бывшие одноклассницы из пригорода Атланты, где прошло мое детство, вышли замуж, а у меня появились первые черты старой девы. С целым шкафом вечерних платьев всевозможных пастельных оттенков я потихоньку вживалась в роль вечной подружки невесты. Конечно, по нью-йоркским стандартам мне еще рано беспокоиться, зато по южным я явно засиделась. На свадьбах подруг, куда в последнее время меня приглашали как минимум раз в два месяца, я все чаще ловила полные жалости взгляды и слышала сочувственный шепот: «Бедняжка!»

На недавних торжествах я рассказывала счастливым невестам, что, похоже, Том и есть мужчина моей мечты, и при этом ничуть не лукавила. В конце концов, мы оба пишущие авторы, с ним хорошо и весело. Вывод напрашивался сам собой.

Как же иначе: за несколько часов до того мама отвела меня в сторону и заботливо напомнила: «Клэр, дорогая, сколько можно выбирать? Ты ведь не становишься моложе!»

Спасибо, мама…

– Он не работает.

Голос Уэнди вернул меня с небес на землю: надо же, о собственной свадьбе замечталась…

– Том пишет роман, – с деланной беспечностью откликнулась я. Да уж, на новость не похоже, скорее на заезженную пластинку, однако отступать некуда. – Ему просто нужно время. Он хороший писатель и очень старается.

Уэнди вздохнула и тихо спросила:

– По-твоему, это нормально, что он с тобой не спит?

Как лучшая подруга, она, естественно, в курсе моих любовных проблем.