|
Журнал «Тайм» сделал его человеком года в 1997-м — уже как Энди Гроува, как «личность, ответственную за микрочип и в целом за цифровую революцию в информатике», что колоссальным образом повлияло на весь мир, на материальный прогресс Стоимость его компании «Интел», производящей 90 процентов мировых микрочипов, превзошла 115 млрд долл, влияя на зависимые «Самсунг», «Тошибу», «Хитачи», «Фудзицу», НЕС и «Сименс». И США с великой охотой используют кадры лучших институтов Европы и Азии, возглавляя информационную и биотехнологическую революции — залог статуса гипердержавы в наши дни. В 1998 году русский студент Сергеи Брин в перерыве между экзаменами предложил соседу создать компанию в «Интернете». Прошло совсем немного лет, и в компании «Гутл» работает более 10 тысяч специалистов, а ее стоимость — 136 млрд долл.
Заключение Будущее
Еще совсем недавно в международном сообществе царила убежденность в том, что постепенно ход событий выведет на прямую очевидного прогресса, что будущее в конечном счете не может не быть лучезарным. История и социология убаюкивали мир баснями о неизбежном прогрессе и неизбывном рае. Это время ушло, поскольку сформировавшийся еще в XIX веке центристский консенсус, основанный на либеральной идеологии, утратил свою значимость. Завершилось действие исходящих из идеи прогресса проекций — Великой французской и Октябрьской революций. Конструктивное общее будущее уступает место проекциям гораздо менее гармоничным, гораздо более хаотичным. Наступает время чрезвычайно быстрых перемен, именно они будут характеризовать близлежащие десятилетия. Вера в благодетельный эффект рационального реформизма, реализуемого не всегда быстро, но в верном направлении, уступает место скептицизму относительно самого направления мировой эволюции. Соответственно, и прогностика стала гораздо более трезвой, если не сказать мрачной. Великая депрессия подтвердила циклический характер капиталистического развития, породила отчуждение государств, приведшее ко Второй мировой войне. Нынешний мировой кризис, снова начавшийся в наиболее развитой стране — США, — также стал мировым и может оказаться еще более глубоким, ибо Великая депрессия порождена взаимозависимостью европейских стран и США, а сегодняшний кризис — глобализацией в мировом масштабе. Из этого следует и то, что в Великую депрессию США пострадали более других стран, трансформируясь из центра прогресса в эпицентр разрушения экономики. Сегодня глобальная зависимость может сделать проявление кризиса более жестоким на периферии мировой экономики. Но есть преимущество нынешнего крисиса — помочь выйти из него может усвоение уроков Великой депрессии. Этот опыт представляет интерес для России и мира в целом, столкнувшихся с новыми кризисными явлениями мирового капитализма. Задачей сегодня является возможность избежать мировой фрагментации и перехода к силовым решениям. Одним из уроков Великой депресиии является значимость реального сектора экономики по отношению к финансовому как источнику кризиса из-за дериватов экономики, виртуальных денег и изобретенных схем США, Китай, Россия учитывают это обсоятельство, и методы Рузвельта рке звучат в намерениях Обамы и лидеров других стран. Уроки кризисов и цикличности капиталистической экономики состоят также в наличии элементов непредсказуемости. Во внезапности бифуркаций, в неясности хода кризисного спада и протекания как кризиса, так и выхода из него. Это царство экономической стихии, способы выхода из которой могут быть сценарными, эмпирическими, практическими и никогда не даны в виде рецепта или в общем виде. О понимании этого Россией свидетельствует выступление В.В. Путина в Давосе. Он говорил о кризисе, что его моделью может быть «идеальный шторм», когда все силы и возмущения разруштельного характера сходятся в одной точке. |
