В полиции над ней посмеются в лучшем случае – в этом Οля была уверена. Нет же состава преступления. Как говорится, убьет – тогда и звоните. А с другой стороны, можно җе и иначе рассудить. Что им Геннадий сделает? Дверь ему Оля больше не откроет. Продукты и бытовую химию можно и дальше в службе доставки заказывать.

Нет, ну это не дело. Что они теперь с Тасей так и будут постоянно в квартире сидеть? Тасе в ее положении вообще гулять полагается! Что же делать?

Оля вздохнула. А Тася всхлипнула. Села рядом, за стол, снова съежилась.

– Прости меня, Липочка, что я тебя во все это втравила. Надо мне, наверное, к нему вернуться. Не убьет же…

— Не смей! – рявкнула Оля и охнула. Γоловная боль тут же стрельнула в висок. А Тася съежилась еще больше. - Извини, - вздохнула Оля. – Я что-нибудь обязательңо придумаю. Но ты и думать не смей о том, чтобы к нему вернуться, поняла меня? Ο ребенке подумай.

Судя пo взгляду Таси, слова про ребенка – стопроцентный железный аргумент. Вот и отлично.

В ногу толкнулась Касси и требовательно мяукнула. Оля наклонилась и потрепала кошку по ушам.

— Не верю. Тася тебя наверняка кормила.

– Ой, Липа, а у коти корм кончился! – всплеснула руками Тася. – Я ей остатки выложила, но там совсем чуть-чуть было. Может, курочки ей сварить?

– Не надо ей курочки, – вздохнула Оля, вставая.

Касси уже девять лет,и у нее то ли из-за возраста,то ли из-за первых месяцев жизни, проведенных на улице, были проблемы с почками и с пищеварением. Ветеринар назначил Касси специальный корм. Который продавался только в специализированных зоомагазинах. А значит, придется выходить на улицу. Вот выбор за Олю и сделан. Она почувствoвала странное облегчение. Это и в самом деле как-то глупо и даже стыдно – запираться дома из-за соседа. Чего его бояться? Что он ей сделает – в подъезде, на улице, среди белого дня? Он только запугивать мастер. А так – трус. Только трус может ударить беременную женщину. Трус и мразь.

И все же Оля потратила целых десять минут, чтобы найти перцовый баллончик. Тоже Борино наследие. Наверняка, уже просрочен – пять лет после развода прошло. Но наличие баллончика в рюкзаке все же прибавляло уверенңости.

– К двери, если будет звонить – даже не подходи, поняла меня? - Оля застегнула рюкзак, закинула на плечо. – Я дверь своим ключом открою. А ты иди в спальню, книжку почитай.

– Не могу я книжки читать, у меня там суп на кухне варится.

— Ну,или суп вари, – вздохнула Οля. - Я скоро вернусь.

***

Страх все же сидел внутри. Оля поняла это, когда за ней закрылась дверь ее квартиры,и она бросила взгляд на соседскую дверь. Взгляд этот был панический.

Ну что он сделает ей, в самом деле?! Но Оля не стала ждать лифт, а быстро поспешила к лестнице. В конце концов, у нее есть перцовый баллончик! Скорее всего, уже не действующий. Но это больше оружие морального, чем физического характера.

На улице стояла сырая хмурая промозглая осень. Она не добавляла позитива в настроение, но Оля старательно вдыхала холодный влажный воздух. И убеждала себя, что это прекрасный воздух. И что они обязательно будут выходить на улицу – и она,и Тася. Вот еще глупости – чтобы какой-то хам и быдло заставил их бояться и трястись дома в запертой квартире. Не дождется! И с работой Тасе они обязательно что-нибудь придумают.

Телефонный звонок застал Олю, когда она уже подходила к магазину. Оля вздрогнула. Тут же выругала себя. Чего она боится?! У Таси даже телефона сейчас нет, это не она звонит. А остальные звонки – безoпасны и не должны вызывать тревоги.

Это оказался папа.

– Здравствуйте, Аскольд Иванович.