– Ну вот ты и придумаешь. У тебя же вчера была полостная операция,так что сегодня я тебя выпишу. И беги, лети, придумывай, решай!

– Боря!

– Липа, хоть раз в жизни посмотри реально на вещи! – рявкнул он. - Из-за твоиx идеалистических принципов тебя чуть не убили! У тебя были серьезная травма и серьёзная операция. А ты тут в реанимации лежишь и планы строишь, как бы Тасе работу найти! Тася, в отличие от тебя, не в реанимации!

У Липы задрожали губы.

– Так, реветь не смей. Не смей, говорю! – Борис встал и снова, как вчера, протянул ей стерильную салфетку. А потом вздохнул. – Я попробую что-нибудь придумать по Тасе. А теперь давай подумаем о тебе. Липа, ты не хочешь сообщить о случившемся родителям?

Теперь вздохнула она.

– Я не хочу их волновать . У мамы давление.

– Дело твое. Я только предложил.

– У меня все равно нет телефона и… Касси! – вдруг взвизгнула Липа. - Боря, она же там совсем одна!

– Кто? - обреченно спросил Борис, уже зная ответ.

– Наша кошка, Касси!

Ага, как же, наша. Липа завела это хвостатое полосатое недоразумение, не спросив Бориного на этот счет мнения. Все по той же своей привычке не проходить мимо сирых и убогих. Не того человека назвали Олимпиадой, ой, не того!

– Боречка, пожалуйста! – Липа снова схватила его за руку. – Я тебя прошу… Я понимаю, я слишком много прошу… Но она же там голодная, без еды и воды. Съезди, я умоляю тебя, проведай Касси.

Теперь он еще и спасатель голодных кошек. Прекрасно.

ГЛАВА 5. Неуточненная процедура, не имеющая лечебных целей (Z41.9)

– Борис Борисович, вот скажи мне, друг любезный…

– Чего? - Борис не отрывался от заполнения медицинской документации.

– Где я ей санитарок возьму?! – заговорщицким шёпотом спросила его Нина Ефимовна, старшая сестра-хозяйка, воровато оглядываясь. – Одна ногу сломала, другая в декрет ушла. Ктo на наши зарплаты работать пойдет?! Где я ей возьму санитарку, рожу, что ли?! А заведующая говорит – иди,тогда, cама мой! Что за жизнь…

Борис медленно обернулся к Нине.

– У меня есть для тебя вариант. Правда, она беременная, но срок маленький. Справится?

– Так а чего нет–то? – обрадовалась Нина Ефимовна. - Войдем в положение, поставим на легкий труд, опять же, ведра таскать не надо, все на тележках, все по–людски. Мне б хотя бы на пару-тройку месяцев перебиться, а то сейчас прямо караул! Ну, когда она на работу сможет выйти?

– Сама с ней договаривайся. Лежит у нас в патологии беременных, у Ларисы Константиновны. Зовут Таисия Подопрелова. Скажешь, что от меня.

– Да ты колдун, Борис Борисыч.

– Угу, дед вещун, - Борис снова уткнулся в карты.

***

Тасю Борис увидел спустя три часа, когда вышел после плановой. А она как раз выходила из кабинета старшей сестры-хозяйки.

– Борис Борисович! – она шагнула к нему и замерла. Стояла, смотрела в пол, как провинившаяся школьница перед учителем. Α потом прошептала. - Спасибо вам.

– За что?

– Меня взяли на работу. С понедельника выхожу. А послезавтра меня выписывают.

– А, это… – Борис успел забыть о разговоре с Ниной Ефимовной. Он иногда из операционной вообще выходил с полной перезагрузкой мозга. Ответил дежурно: – Вы, главное, себя берегите, учитывая ваше… положение.

Она робко кивнула. А потом быстро спросила:

– Скажите, а я могу видеть… Липу?

Борис смотрел на девушку, стоящую перед ним – и волңа некoнтролируемого раздражения, даже злости, захватывала его.