Глядя на него, трудно сказать, что мальчик - лучший из всех моих учеников. Я даже сам иногда не верю, особенно натыкаясь на по-детски добрый взгляд больших синих глаз.

    Вообще, Элли обладает необыкновенной внешностью даже для нашего народа… особенно для нашего народа, к которому, к слову сказать, он не имеет никакого отношения, но об этом знает не так уж много живых существ. Хрупкая изящная фигурка семнадцатилетнего подростка, тонкие, чёткие черты лица, чуть пухлые, больше бы подошедшие девочке губы и вьющиеся каштановые волосы, собранные в опрятный хвост - это Элли. Ангел во плоти. Только нимб где-то потерял, да крылышки запылились. Очень многие обманывались этой внешностью. Счастливая, детская улыбка не сходит с его лица даже тогда, когда он убивает.

    А кого убивает - неважно. Главное, что он получает от этого удовольствие. Очень милый мальчик… Если бы я мог испытывать чувство страха, боялся бы его до колик, заикания и обширного инфаркта.

    -  Ты мне ещё тут указывать будешь! - Я комично погрозил ему пальцем, вздохнул и, указав на шишку, скорчил просительную гримасу.

    Элли тоже вздохнул, явно выражая этим все накопившиеся эмоции, но шишку всё-таки залечил.

    -  Сколько тебе лет, а ведёшь себя как подросток, милорд… взрослеть не собираешься-то?

    -  Смеешься? - Я пощупал то место, где раньше была шишка, и поморщился, отключая пару нервных окончаний. Несколько минут - не опасно, зато мой организм успеет быстрее регенерировать.

    Всем Элли хорош. Нет, правда, где вы ещё найдёте тёмного, умеющего исцелять? Вот только исцеляет он не до конца. Так что в основном все рассчитывают только на свои возможности, которые восстанавливают тело намного медленнее, но зато полностью и безо всяких ограничений. Хотя и целитель никогда лишним не бывает. Ну, правда, всем хорош, но нянчится со мной, как с младенцем несмышлёным.

    -  Как я повзрослею? Если уж тело не в состоянии огородить себя от влияния Света, то про сознание и разум лучше вообще молчать.

    «Какой разум? Он у тебя разве есть?» - тут же раздался в голове тонкий голосок. Есть у меня такой грешок - периодически начинаю страдать раздвоением личности. Причём периодичность произвольная. Раздвоение может не проявляться годами, а потом эта заноза как проснётся и как начнёт комментировать все происходящее - сушите вёсла. Приплыли. И главное, я до сих пор не могу вспомнить, с чего это раздвоение началось.

    -  Как скажешь, милорд, - показано согласился Элли, после чего закончил, - только хорошо бы тебе хоть штаны надеть.

    Я с удивлением обнаружил, что, озаботившись нижним бельём и мятой рубашкой, совсем забыл про брюки. Сконфузившись, осторожно огляделся по сторонам и, не обнаружив тел слуг, которые от неподобающего вида своего Князя запросто могли лишиться чувств, прошмыгнул обратно в комнату. В голове коротко хмыкнули и замолчали.

    Я в спешке влез в первые же попавшиеся мне мятые штаны, помахал своему отражению в зеркале, - оно осталось равнодушным к этому, в ответ даже не кивнуло, - и выскользнул обратно в коридор. После чего мы с Элли отправились к малому залу совещаний.

    Главы самых влиятельных родов уже давно собрались и теперь с немым укором взирали на пустующее кресло, которое безуспешно пыталось изображать трон. Первые лет пятьсот-восемьсот моего правления я помучался, отсиживая себе зад на неудобных каменных гротескных тронах, а потом, плюнув на всё и всех, поставил вместо них удобные мягкие креслица. Прямо глянешь - душа радуется. (Это конечно образное выражение.)

    Зал можно было назвать маленьким балконом-террасой с высокими колоннами из светлого мрамора, увитыми диким виноградом.