Небезынтересен общий — при использовании обоих приемов — принцип: самостоятельное придумывание нужных "цитат" либо своевольное толкование в отрыве от контекста.

Пример к 78-б

"Для того чтобы укрепить создаваемую новую биологию, необходимо было осенить ее благодатью какого-либо ученого, причисленного к лику святых. Лысенко чрезвычайно удачно избрал в качестве такого крупного селекционера И.В. Мичурина, скончавшегося в 1935 году. Вторым канонизированным покровителем был назначен К.А. Тимирязев. Используя некоторые высказывания Мичурина, а если нужно, извращая их, Лысенко всю свою деятельность выдавал за развитие учения Мичурина, за создание передовой советской мичуринской биологии, а, как известно, "передовой советской науке противостоит буржуазная лженаука. Теоретические и практические "изыскания" буржуазных ученых в области биологии поставлены на службу империалистам" (Большевик. 1950. N16.).

Часто в роли философов и биологов выступали чиновники, имеющие только формальное отношение к науке или вообще никак с ней не связанные. В процессе споров они навешивали ярлыки на противников, клеймили их словами, считавшимися позорящими, разоблачавшими их враждебность диалектическому материализму и советской власти".

Пример к 78-б

"Вокруг мичуринской биологии роилось множество философов во главе с академиком М.Б. Митиным. Их функции были двоякими: во-первых, доказать, что догмы Лысенко и Лепешинской — это творческое воплощение идей Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина, во-вторых, клеймить все не согласное с выводами мичуринской биологии как метафизику, идеализм, поповщину. Для этого можно было не утруждать себя знаниями биологии, и "философы" писали сотни статей, выпускали через общество распространения политических и научных знаний, одним из руководителей которого был Митин, десятки брошюр огромными тиражами…

…Какие формы приняла борьба с "низкопоклонством перед иностранщиной", можно видеть на следующих примерах.

Академик М. Митин, философ, истинный мичуринец, всегда живший в полном единстве со средой и точно ее отражавший, опубликовал статью, в которой громил другого философа, Б. Кедрова (Лит. газ. 1949. 9 марта). Приведя цитату из Кедрова о том, что Менделеев боролся за интернациональность науки, Митин пишет: "Эти рассуждения Б. Кедрова чудовищны и ничего общего с марксизмом-ленинизмом не имеют. Марксизм-ленинизм учит, что в классовом обществе нет и не может быть "единой мировой науки", нет и не может быть "единого мирового естествознания". В книге Л.С. Сутулова, будущего ректора Рязанского медицинского института, "За творческое развитие гистологии" (1950) находим такие названия глав: "Против раболепия перед иностранными "авторитетами", "За честь и независимость русской гистологии", "За большевистскую партийность в науке"…

Лысенковская биология поставила грандиозный эксперимент по социальной психологии, подлежащий серьезному изучению. Эксперимент выявил пределы прочности моральных устоев разных людей. Он давал людям материал для самопознания, которого лишены живущие в нормальной обстановке. Ведь только такая обстановка позволяет до конца жизни сохранять благопристойность поведения и оставляет в неведении о хрупкости основ, на которых эта благопристойность зиждется. Лысенковский пресс проявил потенциальные возможности человеческих реакций и отношений, которые в скрытом виде существуют, подспудно действуя, и в условиях нормальной жизни".

Пример к 79-а

"Офтальмолог С. Федоров как-то рассказывал: несколько лет назад Институт микрохирургии глаза взялся обследовать Всесоюзное общество слепых. Многим больным удалось помочь. Однако среди тех, у кого был шанс после операции увидеть — впервые! — свет, оказались человек тридцать, кто от помощи врачей отказался…

— Мы всю жизнь были слепыми, — объясняли они.