– Опять будешь покупать землю, Грей? – прозвучал молодой женский голос. – Иногда мне кажется, что ты покупаешь недвижимость, как женщины покупают платья. По крайней мере, с таким же энтузиазмом. А судя по твоей репутации расчетливого дельца, ты, вероятно, и платишь за них меньше, чем они на самом деле стоят.

Грей резко повернулся на звук голоса:

– Ванесса!

Потом он нахмурился и посмотрел на Джонстона:

– Почему ты не сказал мне, что она здесь?

Дворецкий возвел глаза к потолку. Большего он никогда себе не позволял и обычно оставался невозмутимым.

– Я пытался, сэр, – ответил он.

– Ах да. Пытался.

Грей снисходительно улыбнулся Ванессе Прайд. Ей было двадцать четыре года, на десять лет меньше, чем ему. Он относился к ней скорее как к младшей родной сестре, чем двоюродной.

Он снял шляпу, тонкие перчатки и пальто и передал лакею. Грей не узнал этого слугу, который рассматривал Ванессу, широко раскрыв рот, словно нищий принцессу. Такая реакция лакея не удивила герцога Грейкурта – идеальные пропорции лица в форме сердца и черные как смоль кудри всегда привлекали внимание мужчин, но прислуге не подобало так ее разглядывать.

Грей посмотрел на лакея уничижительно, как умел только он. У него прекрасно получалось поставить на место одним взглядом тех, кто позволил себе преступить какие-то границы.

Лакей покраснел и поспешил прочь. Джонстон сделал шаг вперед и произнес тихим голосом:

– Простите, ваша светлость. Это новый человек. Я обязательно поговорю с ним.

– Только не забудь, – ответил Грей и повернулся к Ванессе, которая, казалось, даже не обратила внимания на этот обмен репликами: – Я тебя не ждал.

– А следовало бы, кузен. – Ванесса демонстративно сделала реверанс и хитро ему улыбнулась. – Или мне следует сказать «потенциальный жених»?

– Давай не будем шутить на эту тему, – проворчал он.

Каждый раз, когда он думал о своем возможном браке с Ванессой, то вспоминал ее ребенком, еще в пеленках. Он помнил, как ее держал на руках ее отец, его дядя Юстас Прайд, и знал, что не сможет никогда жениться на Ванессе. Грей видел, как она росла – фактически у него на глазах, – и не мог представить ее своей женой.

К счастью, Ванесса тоже не горела желанием выходить за него замуж. Именно поэтому каждый раз, когда ее амбициозная мать отправляла ее в этот дом в Мейфэре с указанием создать какую-нибудь компрометирующую ситуацию и заманить Грея в ловушку, чтобы потом вынудить жениться, они проводили большую часть времени, придумывая правдоподобные причины провала маминых планов. Обычно Ванесса говорила, что Грей «только что уехал» и она его не застала.

– Не беспокойся, – рассмеялась Ванесса. – Со мной приехала горничная. Как и обычно, она подтвердит любое оправдание, которое мы придумаем для мамы. И даже поклянется! Пойдем выпьем чаю с кексами в гостиной.

Только пусти Ванессу в дом – и она тут же начнет всеми командовать.

– Ты хорошо выглядишь, – заметил Грей, когда они шли по коридору.

Она слегка поправила рукой густые вьющиеся волосы, опередила его танцующей походкой, потом резко развернулась, шурша юбками, и посмотрела ему прямо в лицо:

– Значит, тебе понравилось мое новое платье? Я не скажу маме. Она специально его выбрала для того, чтобы тебя спровоцировать. Я ей сказала, что желтый – твой любимый цвет.

– Я ненавижу желтый.

– Вот именно, – кивнула она, в ее голубых глазах плясали чертенята.

Грей не мог не рассмеяться.

– Моя дорогая, ты бесенок, а не девушка! Если бы ты направила десятую часть той энергии, которую тратишь на поддразнивание и третирование своей матери, на поиск мужа, то уже человек двадцать умоляли бы тебя выйти за них замуж.